Это был великолепнейший образец человеческой породы, нисколько не уступающий своими уникальными качествами собственному правнуку!

В то же время с сокровищами, запрятанными им, случилось нечто подобное мечу Короля Артура: лишь один человек мог овладеть этим предметом, волшебным образом предназначенным ему одному!

Все последующее нисколько не противоречит предположению, что именно это и было предсмертным намерением самого Иоганна Непомука, передавшего таким образом фамильные сокровища единственному своему достойному потомку, тогда еще не родившемуся, но уже зачатому!

Ниже мы, однако, еще будем возвращаться к финансовой политике Иоганна Непомука и к вопросу о том, куда же испарились его легальные накопления — ответ на этот вопрос также содержит любопытные подробности, которые еще не могли быть известны в 1888 году.

Характерно, что Вернер Мазер также ухватился за предположение о том, что денежки Иоганна Непомука достались Алоизу: «Доказано, что у Алоиза Гитлера до этого не было денег» [379] — пишет он.

Такое заявление, надо сказать, не вызывает ни малейшего доверия: ну как можно доказать подобное? Тем более, что даже сам Мазер признает наличие хотя бы достаточно высокого государственного жалования у Алоиза в предшествующие годы (на его размерах мы остановимся ниже), а в попытках доказательства собственной правоты старается оценить, как много денег Алоиз должен был затратить на похороны своих умерших жен и детей, растрачивая тем самым собственные накопления. [380]

Но в 1888 году кое-что действительно изменилось: «Лишь после смерти Иоганна Непомука все вдруг изменилось. Начиная с этого времени у Алоиза постоянно были не только деньги, но и дома и земельные участки». [381]

Однако именно покупка первого по счету дома и участка, совершенная Алоизом в 1888 году, производит очень странное впечатление.

Мазер, к сожалению, не приводит ни точной даты этого события, ни точного значения выплаченной суммы: «Действительно ли он получил деньги [от Иоганна Непомука], как позже предполагали (по-видимому, с полным основанием) наследники, не нашло отражения в документах. Однако в пользу предположения, что отец Адольфа Гитлера получил в наследство деньги, говорит тот факт, что он, заведомо не имевший до этого никакого имущества, в год смерти Иоганна Непомука купил у крестьянина Франца Вебера в небольшой деревушке Вёрнхартс, затерявшейся в узкой горной долине неподалеку от Шпиталя, сохранившийся и поныне солидный дом с коровником, сараем, большим двором, садом и земельным участком за 4–5 тысяч гульденов. /…/ в 1888 г. Алоиз был вынужден позаимствовать 800 гульденов из наследства своих детей Алоиза и Ангелы (якобы для покупки дома в Вёрнхартсе)». [382]

Судя по деталям формулировок, покупка дома произошла, вероятно, все же еще до смерти Иоганна Непомука. Это случилось либо вследствии ожидания наследства в преддверии хорошо прогнозируемой смерти тяжело больного старого человека, либо, как Мазер и предположил, в результате того, что Алоиз заранее получил от еще живого родственника некоторую значительную сумму из рук в руки — и это были черные, нелегальные деньги.

Указанная сумма — 800 гульденов из наследства детей Алоиза и Ангелы (т. е. даже, возможно, не все наследство, а только его часть) — позволяет произвести некоторую нижнюю оценку официальных накоплений, имевшихся у Алоиза-старшего на момент кончины его предшествующей жены — Франциски.

Наследство детей должно составлять четверть совместного общего капитала Алоиза-старшего и его покойной жены, если не было какого-то особого условия на этот счет в их брачном контракте: половина этого капитала принадлежала самому Алоизу-старшему, половину половины жены он унаследовал после ее смерти, а оставшаяся четверть общей суммы и отошла в отложенное наследство их несовершеннолетним детям.

Т.е. имевшаяся официальная наличность семьи составляла на момент смерти Франциски летом 1884 года минимум 3 тысячи 200 гульденов — и это без возможного приданого уже Клары, которое должно было возникнуть позднее и едва ли равнялось нулю! В целом — не малые деньги.

Такая оценка вполне согласуется с тем обстоятельством, что в 1888 году Алоиз мог мобилизовать легальную свободную сумму в 4–5 тысяч гульденов безо всяких новых поступлений от Иоганна Непомука, но вынужденно забравшись при этом в наследственные средства собственных детей.

Но вот тут-то и обнаруживаются странности. Мы уже установили, что такую покупку Алоиз мог осуществить самостоятельно, не дожидаясь получения наследства. Но вот почему-то никто по сей день не задумался о том, а зачем он вообще совершил эту покупку?

Разумеется, в современной Германии, восстановленной после Второй Мировой войны, да и в Америке — без перерывов на какие-либо войны, стремление обзаводиться собственными домами доходит до мании — и там, понятно, просто неприлично задаваться подобным вопросом.

Но историки из других стран куда же смотрели?

Дело в том, что приобретенный дом находился слишком далеко (более сотни километров по прямой) от места службы Алоиза в Браунау-на-Инне — и не годился для его постоянного проживания там с семьей, если он оставался на службе. Покупка имела практический смысл только в случае немедленного (или очень скорого) выхода Алоиза на пенсию.