Так установилась однопартийная диктатура в Германии во главе с единоличным диктатором Адольфом Гитлером.

Вот тогда-то немцы все более добровольно пошли на поводу у Гитлера — и не потому что утратили разум (по крайней мере — большинство из них), и даже не в опасении расправ со стороны новых властей (которые осуществлялись внутри Германии вовсе не тотально, хотя весьма демонстративно и выразительно!), а просто дешево и глупо продались — за ничтожные по сути полученные материальные блага и за вовсе химерические обещанные.

«К концу 1934 года нацистский режим израсходовал около пяти миллиардов рейхсмарок на создание новых рабочих мест»; [59] экономический «кризис удалось преодолеть даже гораздо быстрее и успешнее, чем было обещано новыми властями. Уже в 1936 году была достигнута почти полная занятость, а в промышленном производстве наметился подъем»; [60] «Преобладало общее впечатление, что миллионы людей уже не стоят в очереди за пособием по безработице, а вовсю орудуют лопатой. Нищета была изгнана с улиц, и каждый видел это». [61]

Большинство немцев, в стадном чувстве оглядываясь на всех остальных, старалось убеждать себя в том, что все они служат чему-то стоящему и правому. Для немцев это совсем не сложно — они народ дисциплинированный, а повиновение начальству — высшая немецкая добродетель!

Позднее это послужило поводом для политических и исторических инсинуаций, ставших расхожими штампами, — и с ними приходится сталкиваться на каждом шагу. В очередной раз, например, они повторяются в интервью известного кинорежиссера Дани Леви — автора странной кинокомедии «Мой фюрер», вышедшей в германский кинопрокат в канун 2007 года: «говоря о Гитлере, мы говорим и о народе Германии. Каждый народ выбирает того предводителя, который ему нужен. Иными словами, Адольф Гитлер не стал бы тем, кем он стал, если бы не соответствовал желаниям и чаяниям немецкого народа. Единство Гитлера и национал-социализма с немецким народом — вот что поистине ужасно». [62]

Но не это ужасно, поскольку это просто не соответствует истине: немцы вовсе не выбирали Гитлера, как не выбирали они ни Ульбрихта, ни Хоннекера! Ужас и трагедия совсем в ином: в том, что подобные деятели все-таки становятся во главе народов, которые их вовсе не выбирают.

Немцы же, в силу своей дисциплинированности, и пострадали больше многих других, хотя с немецкого народа, как и с любого другого, нельзя снимать ответственность за его историю — и не только за историю Третьего Рейха.

Вовсе не немцы, например, инициировали создание Берлинской стены, но построили ее они сами, и они же добросовестнейшим образом сохраняли и охраняли ее затем почти три десятка лет! Да и разломана она была фактически извне — в результате таинственных и опрометчивых политических игр М.С. Горбачева: немцам лишь показалось, что им позволили ее разрушить, а потом уже было поздно исправлять это недоразумение!..

Что уж говорить при этом о концлагерях, созданных и действовавших по указанию собственного, немецкого начальства!..

Гитлер был уникален, такие личности в принципе несопоставимы с целыми народами. Вот Гиммлер был зауряден, и на его месте могли оказаться многие другие из миллионов немцев (но далеко не каждый!) — и трудиться столь же добросовестно и продуктивно.

В этом трагедия немецкого национального характера, но он такой, какой уж есть!

Это, однако не наша тема.

Позволим себе, впрочем, небольшой логический этюд: коль скоро кинорежиссер Леви отождествляет немецкий народ и Гитлера, а последний показан в его фильме как откровенный дегенерат, то эта его (Леви) оценка, следовательно, распространяется и на всех немцев.

Что ж, эта индивидуальная точка зрения имеет право на существование, как и любая иная! Хотя и обидно за современную культуру, в которой бытуют подобные оценки.

Формально Гитлер не смог выполнить обещания никогда больше не проводить выборов, сделанное в феврале 1933, — приходилось, все-таки, соблюдать какую-то видимость респектабельности. Это, впрочем, шло ему на пользу!

11 ноября 1933 года 96 % германских избирателей приняли участие в голосовании, побив, тем самым, прежний рекорд избирательской активности, и отдали, наконец-то, уже 92 % своих голосов за НСДАП — на новых выборах в Рейхстаг, [63] игравший теперь, однако, нисколько не большую практическую роль, чем Верховный Совет СССР.

Заметим притом, что и приведенные результаты голосования — свидетельство далеко не абсолютного господства нацистов над умами соотечественников: более десяти процентов немецких избирателей не только придерживались иных взглядов, но и наглядно демонстрировали это, что никогда не допускалось на выборах в Верховный Совет СССР — по крайней мере по официальным отчетам!

Тем не менее, Гитлер в конце концов добился того, что известный немецкий историк Голо Манн, сын Томаса Манна, писал о нем: «Только он мог отдать приказ, который бы выполнили 57 млн. человек». [64]