— Что такое краткий миг по сравнению с огромным отрезком времени? — вопросил Байтон. — Мой храм в Айкосе стоял и будет стоять еще много столетий. Вполне извинительно не заметить крохотного мгновения, в какое он рухнул. Можно ли меня в том упрекать?

В менее печальных обстоятельствах данные сведения могли бы не только заинтересовать Джерина, но и вселить в него надежду. Ведь если храм Байтона восстановят, значит, в северных землях сохранится хоть какая-то цивилизация. Однако угроза собственной жизни представлялась ему сейчас слишком большой, чтобы делать прогнозы на будущее, хотя он это любил.

— Раз уж ты сам завел о том разговор, то да, — ответил Маврикс. — Лучше надень повязку на свой третий глаз да и еще на один заодно. Тогда это хотя бы как-то тебя оправдает.

— Я бы с радостью так поступил, — отрезал Байтон, — если бы это гарантировало, что я не увижу всех тех ужасов, которые творят и будут творить твои чудовища на этой земле.

— Они не мои! — заверещал Маврикс. — Ты не только слеп, но и глух? Это не мои чудовища! Нет! Нет!Они ужасны, уродливы, отвратительны! От их деяний вытошнит каждого, у кого есть хоть какие-то чувства. Вот, полюбуйся.

То, что демонстративно изверг из себя Маврикс, било в нос гораздо сильнее, чем любое вино, которое Джерин когда-либо пробовал. Еще одно проявление божественной сути, как и лишнее доказательство, что боги во всем превосходят людей.

Еще недавно Мавриксу было совершенно все равно, что чудовища делают в северных землях и какой вред они причиняют. Джерин, однако, в том его не винил. Ведь не Маврикс же, в конце концов, пустил их по свету. Но теперь обвинение бросил Байтон, и бог вина был готов вывернуться наизнанку. И если Джерину удастся направить его гнев в нужное русло…

— Владыка Маврикс, если тебе так противны эти чудовища, ты можешь с легкостью доказать владыке Байтону, что они не имеют к тебе никакого отношения, изгнав их из северных земель, — сказал он.

— Молчи, человечишка, — произнес Маврикс рассеянно.

И Джерин действительно замолчал, как Райвин до него. Выхода уже не предвиделось. Он обменялся взглядом, полным отчаяния и тревоги, с Силэтр. Попытаться стоило, но не все попытки бывают удачными.

Байтон сказал:

— А, владыка ароматной блевотины, значит, ты признаешь этих тварей своими.

— Неправда! — заорал Маврикс, причем так, что Лисья крепость едва устояла. — Смотри, я тебе докажу.

Он театрально как можно глубже втянул в себя воздух, надул щеки и стал пунцовее, чем мог бы сделаться, напрягаясь, любой человек, вызвав в голове Джерина мысль о божественной лягушке с кожей цвета вина. После этого потрясающего усилия бог выдохнул так, что Джерина пошатнуло.

— Вот! Они исчезли. Осмотри северные земли, незрячий, и ты не найдешь ни одного отвратительного существа.

— Любое твое утверждение, пьяный болван, требует проверки, — прорычал Байтон.

Как и прежде, голова Прозорливца стала вращаться независимо от его тела, или, если взглянуть иначе, на его месте закрутился каменный столб. Неожиданно Байтон остановился и презрительно поглядел на Маврикса.

— Ты весьма нерадивый работник, как я и предполагал. Взгляни вон туда.

На мгновение в бездонных глазах Маврикса что-то блеснуло.

— Ну да, я пропустил парочку. И что тут такого? — Он махнул рукой. — Теперь их больше нет. Видишь? Они не мои!

Байтон продолжал высматривать. Его вращающаяся голова внезапно снова остановилась.

— Вот еще! Ты, наверное, и вправду бог пьянства, потому что делаешь все так же неряшливо, как пьяница. Посмотри теперь вон туда.

Джерин недоумевал, с помощью которого из чувств Байтон находит чудовищ, и как именно он показывает Мавриксу, куда нужно смотреть, и как тот его понимает. Его также весьма интересовало, каким образом Маврикс избавляется от чудовищ и куда они деваются. Если бы он был богом, то, наверное, знал бы. Но, будучи человеком, мог только недоумевать.

— Ладно, с этими тоже покончено. — Маврикс снова показал Прозорливцу свой лягушачий язык. — Ну а теперь что-нибудь осталось, ты, владыка с глазом на заднице?

Байтон покрутился и поискал. Через мгновение он победно заявил:

— Да, осталось, пьяный ты разгильдяй. Как насчет этих?

Видимо, Маврикс направил свою силу туда, куда указывал прозорливец, ибо тут же ответил:

— Они тоже сейчас исчезнут, как и я. Даже несмотря на несколько капель вина, которые скрасили мое пребывание здесь, северные земли — это совсем не то место, где мне хотелось бы оставаться. Я их покидаю.