Председатель отлично понимал, что начальник СБ прав – интернет выполняет функцию клапана, через который стравливается избыточное давление. Но уже не справляется. Сказал:

– Не хватало только, чтобы в столице!… У нас на каждые семьдесят жителей один полицейский или служащий внутренних войск. А в Питере на каждые пятьдесят! Ты знаешь, во сколько нам обходиться содержание этой своры?

– Приблизительно.

– Приблизительно, – проворчал Председатель, – приблизительно… А я – точно. Чтобы эту прорву прокормить, никакого бюджета не хватит. А толку с них – кот чихнул. Мне министер на уши вешает, что готов подавить любые выступления… Врет упыренок?

Чердыня сказал:

– Врет. Полиция давно уже разложилась донельзя. Известны случаи, когда из корысти отпускали не только уголовников, но и террористов. Что же касается «готовы подавить любое выступление», то это чушь. Без «Ужасов» и кавказских карателей наша полиция может только гопников гонять… Кстати, хотел представить одну техническую новинку по теме «Мертвый огонь» – видеотчет об испытании прибора.

Председатель спросил:

– А это долго?

– В полной версии долго, около сорока минут. – Председатель поморщился. – Но я, – продолжил Чердыня, – специально для демонстрации попросил смонтировать «клип» продолжительностью четыре минуты.

– Тогда валяй.

Чердыня воткнул флэшку в разъем компа, пощелкал мышкой. На мониторе появился плац и группа зэков на нем… Все четыре минуты Председатель внимательно смотрел на экран. Когда «клип» кончился, он спросил:

– Что – это так на самом деле?

– Спец, который курирует тему, уверяет, что так, – ответил Чердыня. – Уже через неделю первые шесть установок привезут в Петербург. Установим их здесь, на Башне.

– Вот тогда и попробуем, – сказал Председатель.

Распахнулась дверь. В зал стремительно вошла женщина – высокая, стройная, с волной черных, как ночь, волос. Вся в узком, черном. Только туфли и бусы были красного цвета.

Председатель сказал:

– Зайка.

Чердыня поднялся:

– Добрый вечер, Зоя Львовна.

Женщина посмотрела на Чердыню очень черными глазами:

– Добрый… работаете?

Председатель ответил:

– Да нет, Зайка, мы уже закончили.

Чердыня собрал свои бумаги. Председатель сказал:

– Ты, Геня, флэшку оставь – мы с Зайкой посмотрим. Прикольная флэшка.

Шмуляк подошла к Председателю, он положил руку на бедро, обтянутое черным атласом. Чердыня двинулся к двери. Когда он взялся за ручку, Председатель произнес:

– Ты говорил про Ярославль: «Долой Председателя!». С этими крикунами разобрались?

Чердыня обернулся:

– Арестованы.

– А в универе?

– А по универу решение принимать тебе. Вопрос политический.

– Политический, политический… Я подумаю.

Чердыня вышел.

В Москву поехали поездом. Лиза настояла, чтобы с ними поехал Глеб – молчаливый застенчивый парень с бородкой, которая делал его похожим на монаха.

Утром в понедельник, двадцать первого августа, Дервиш, Студент и Глеб сели в Малой Вишере на проходящий поезд и поехали в Москву. В купейном вагоне было почти пусто. Сладкий, как хурма, проводник с сальными глазками предложил занимать любое понравившееся купе. Предложил тут же и пива-водки… Через десять минут в купе заглянул некий тип, стал набиваться в попутчики. Был вежливо, но недвусмысленно послан. Ушел. Еще через пять минут вернулся, с ним пришли еще трое. У одного из-под расстегнутой кожаной жилетки (в тридцатиградусную жару!) демонстративно торчала из-за ремня рукоятка ТТ. Предъявили претензию. Кожаная жилетка так и сказал: претензию… Дервиш поднял брови и рассмеялся. Кожаный понял, что над ним смеются, потянулся за пистолетом. Глеб ударил его ногой в пах, Студент вырвал пистолет и вытолкнул в коридор, дважды выстрелил в пол… Через тридцать секунд избитых, ошеломленных отпором бандитов выперли в тамбур, загнали в угол. Студент распахнул дверь – в тамбур ворвался пропитанный гарью жаркий воздух и стук колес – приказал:

– Прыгайте, суки!

– Да ты что, братан?

– Да мы разобьемся, брат.

– Хорошо было бы, если б разбились. Вот только живучие вы, суки… Прыгать!

– Помилосердствуй, брат.

– Нет у меня к вам милосердия, твари, – ответил Студент и выстрелил в пол.

По одному, с оглядкой, крестясь и матерясь одновременно, прыгали бандиты из вагона. Впрочем, скорость у поезда была невелика. Студент обтер и выбросил вслед им ТТ. Вернулись в купе. Дервиш сказал:

– А без стрельбы нельзя было? – Студент и Глеб переглянулись. – Ладно, зовите сюда проводника.

Привели бледного проводника. Дервиш спросил:

– Не повезло тебе, малоуважаемый – долю свою сегодня не получишь.

– Какую долю? – пробормотал проводник.

– А за наводку… Ты же, подлец, наводку даешь на пассажиров.

– Не-ет… Что вы? Не-ет.

Дервиш посмотрел проводнику в глаза и проводник мгновенно сомлел.

– Пощадите, господин генерал, – сказал он и опустился на колени.

До Москвы доехали без приключений.

Когда в понедельник капитан Гривас не вышел на службу, начальник оперативного отдела, в котором служил капитан, позвонил ему. Оказалось, что телефон выключен. Это было, мягко говоря, странно – телефон был служебный. А служебный телефон каждый офицер комитета «Кобра» обязан держать включенным и под рукой двадцать четыре часа в сутки. В выходные, праздники и даже в во время отпуска. Начальник удивился, позвонил на личный телефон капитана. Но и тот был выключен. Тогда начальник позвонил домой Гривасу. Трубку сняла жена.

– Так ведь он уехал в командировку, – ответила она на вопрос о муже.

Майор Колесов знал, что ни один из сотрудников отдела не должен быть в командировке. Колесов сказал:

– Я знаю… А когда собирался вернуться?

– Он не сказал. Он никогда не говорит, куда и на сколько едет.

– Вы уж извините, Антонина Леонидовна, но такова специфика службы.

– О– о, я понимаю – специфика, – сказала она и по голосу, по интонации, Колесов предположил, что она догадывается относительно «командировки» мужа.