Кто-то из бойцов, ахнув, завалился на дно траншеи.

— Амба! — раздался чей-то голос.

Видимо, человек был убит наповал.

Бой разгорелся, и уже нельзя было ничего разобрать среди облаков черного дыма и сверкающих молний разрывов, втыкавшихся в звенящую землю.

Зная, что за танками идет пехота, и не видя ее, Ержан закричал:

— Огонь! Отсекать пехоту.

— Отсекать пехоту! Отсекать пехоту! — повторили его команду солдаты всей цепи.

Наступила секунда какой-то торжественной тишины, и сбоку, из-за рощи, с гиком лавой вылетела советская конница и бросилась рубить побежавшую к лесу пехоту. Словно дождь, засверкали серебряные клинки.

Какой-то лихой конник подлетел к танку, прыгнул на него и, не выпуская из руки повода, буркой накрыл смотровые щели. Ослепленный танк сбился с курса, пошел давить свою орущую пехоту.

Через несколько минут конница так же внезапно исчезла, как и появилась, в жемчужном тумане березовой рощи. Да и была ли она на самом деле или только привиделась Ержану? Правда, комдив говорил перед боем о казаках генерала Доватора, притаившихся на всякий случай в засаде.

И только порубленные тела оккупантов, беспорядочно валявшиеся на окровавленном снегу, служили подтверждением, что кавалерия все-таки была.

Уцелевшие танки, сталкиваясь друг с другом, поспешно развернулись на сто восемьдесят градусов и вернулись на исходные позиции.

Когда ожесточенный бой затих, в окоп, где сидели Ержан и Кусков, спрыгнула Раушан с сумкой за плечом. Привалившись к стенке, она долго не могла отдышаться.

— Здравствуй, Раушан, — приветствовал ее Кусков. — Что же ты не здороваешься?

Раушан растерянно улыбнулась. Она никак не думала, что попадет к Ержану.

— Ай, извините меня! Я совсем задохнулась.

— Зачем же так спешила? — спросил Василий. — Ведь немцы больше не стреляют.

— А как же! Я видела, сколько танков прошло над вами. Много у вас раненых?

— О них командира спросите. Я пойду проведаю ребят.

Сказав это, Василий выбрался из окопа. Раушан, оставшись с Ержаном с глазу на глаз, еще больше растерялась. Ержан молчал. Совсем недавно, приближаясь к опушке леса, она видела, что на позициях его взвода кипит бой, стеною идут вражеские танки. Она не смогла их сосчитать. Танков очень много. И шли они прямо на окопы взвода Ержана. Раушан охватил ужас. Ей казалось, что эти чудовища, попирающие землю и палящие из орудий, раздавят, уничтожат все живое. Она прильнула к стволу дерева, не зная, идти ли ей вперед или вернуться. На миг у нее закружилась голова, потемнело в глазах.

Минуту спустя она увидела горящие танки. И тут сразу вспомнила о боевом задании, которое получила. Опрометью она кинулась бежать в сторону второй роты. Эта рота укрепилась у самой опушки, путь к ней был безопасен.

Не задерживаясь долго во второй роте, Раушан вернулась в санвзвод и получила приказ идти в подразделение Ержана. Делая перевязки раненым во второй роте, она ощущала безотчетную, но мучительную тревогу. Она уже не могла управлять собой. Она находилась в состоянии человека, которого послали с каким-то поручением из дома в то время, когда самый близкий из его родни лежит на смертном одре. И она не могла успокоиться до тех пор, пока не спрыгнула в окоп Ержана.

Он сказал ей;

— Раненых у нас двое, но и те сами ушли в тыл.

— Ушли? — переспросила Раушан таким упавшим голосом, словно эти раненые были ей дороже всего на свете.

Исподлобья, с восхищением смотрела она на загорелое, обветренное лицо Ержана. Больше ей нечего делать здесь, надо уходить, но она не могла заставить себя уйти. «Сейчас, сейчас пойду, только сначала обойду весь взвод», — твердила она себе.

Наконец,собравшись с силами, Раушан заговорила:

— Я видела, как вы дрались с танками. Два танка вы подожгли.

— На нас шли пять танков.

— Пять? А мне казалось, не меньше пятнадцати. Ну, и набралась я страху! А потом побежала к вам. А вы все живы, какое счастье, вы живы...

Давно Ержан не испытывал к Раушан такого теплого чувства и нежности. Ему хотелось обнять ее. Вечная мерзлота сковывала его душу, и вот она вдруг растаяла. Молчать было трудно, но говорить — еще трудней.

— Я побуду немного здесь, — почти шепотом проговорила Раушан.

Внезапно Ержан резко повернул голову. Он услышал знакомый гул. Из-за развалин дома, с пригорка, медленно сползали два танка. Потом появился еще один, еще и еще. Прижавшись к стенке окопа, Раушан смотрела на них.

— Уходи отсюда, Раушан, — настойчиво просил Ержан. — До станции беги пригнувшись. Дальше спуск, там можно бежать во весь рост. — Он говорил скороговоркой: — Поторапливайся, Раушан, до свиданья! — и вдруг, обхватив ее за плечи, крепко поцеловал в губы.

— Нет, Ержан, — пробормотала она, задохнувшись. — Я никуда не уйду от тебя. Твоя судьба — моя судьба.

— Готовьтесь к бою! — крикнул Ержан солдатам и сосчитал наступающие танки. На двадцать солдат — двадцать танков. По одному на брата.