Шрифт:
Ты прибыл к нам, мырза, послом чужим,
Но ты — башкир, а значит, ветвь родная.
Мы юрту по достоинствам твоим
Поставили на берегу Тургая.
Устал ты от пути и тяжких дум.
Т е в к е л е в:
Аллах тебя спаси, моя ханум.
(Батима-ханум и Тевкелев со свитой уходят.)
Х а н А б у л х а и р (Сейткулу):
Сейткул, ты верный мне слуга и брат,
И служат слух и нюх тебе исправно.
Что люди думают, что говорят,
Скажи мне.
С е й т к у л:
Люди разно говорят,
А думают по-разному подавно.
Люд черный твоему решенью рад
И видит благо в верности России.
Иные ропщут, многие молчат,
И ничего не знают остальные.
Я слышал, как богатый аксакал
Ворчал недобро, побелев от злости,
Мол, все дары себе властитель взял...
Х а н А б у л х а и р (показывая на царские подарки):
Скорее кинь собакам эти кости!
Х а н А б у л х а и р и С е й т к у л уходят. Появляется Б а т и м а - х а н у м.
Б а т и м а - х а н у м:
Был Сауран и смолоду упрям.
Вернется ль он? Я думаю об этом.
Но верным в дружбе быть — не это ль нам
Завещано пророком Магометом?
О чем сейчас молюсь, о чем прошу?
Пусть Сауран к нам снова возвратится.
Вновь я надеждой ложною грешу,
Опять остывший пепел ворошу,
Который в пламень вновь не превратится.
Где мой былой всегда спокойный ум
И нрав мой, легкостью своей счастливый?
Входит с у л т а н С а у р а н.
С у л т а н С а у р а н:
Поклон мой низкий, Батима-ханум!
Б а т и м а - х а н у м:
Тебе почтенье, деверь мой строптивый.
С у л т а н С а у р а н:
Мы с ханом не поладили твоим.
Теперь дорогам нашим не скреститься.
И все-таки решил я возвратиться —
К твоей мольбе не мог я быть глухим.
Б а т и м а - х а н у м:
Не отрекись, султан, от старой дружбы,
Случился спор — не велика беда.
Спешить с разрывом никогда не нужно.
С у л т а н С а у р а н:
Нет, с ханом разошлись мы навсегда.
Б а т и м а - х а н у м:
Султан мой милый, твой поспешен суд.
Чего порою в дружбе не бывает!
С у л т а н С а у р а н:
Где дружба, если клятвы нарушают
И все, что было свято, предают?
Тот стал врагом, кого я раньше славил,
Остался я ненужным никому.
Б а т и м а - х а н у м:
Но, как создатель, сам ведь ты расставил
Всех нас по разуменью своему.
Иль, может, твой расчет был слишком скорый,
А, может, сам ты преступил предел,
Иль стала цель тусклее, для которой
Ты в день былой меня не пожалел?
С у л т а н С а у р а н:
Ты все года копила злобы яд.
Ну что ж, злорадствуй, может, станет слаще.
Б а т и м а - х а н у м:
Была бы злоба, в злобе жены мстят,
А месть от муки избавляет мстящих.
С у л т а н С а у р а н:
Хоть моему терпенью есть предел,
И мне с твоим не примириться мужем,
Ты, Батима-ханум, не стала хуже
Лишь потому, что муж твой похужел.
Я многажды за это время клялся
Мечом предательство его пресечь,
Но думал о тебе, и опускался
В руке нетвердой справедливый меч.
Б а т и м а - х а н у м:
Твердишь ты о бессилии своем,
А сам похож на тучу над полями.
Подумать страшно мне, что станет с нами,
Когда прольешься грозовым дождем.
С у л т а н С а у р а н:
Мне надо б стать грозою и сурово