Чего нельзя было сказать о Джеродже. С яростным криком монстр накинулся на лежащего оленя и впился клыками в его горло. Олень немного посучил ногами и затих.

Джеродж поднялся. Пасть его была в крови, и он частично ее облизал. Остальное текло с массивных челюстей на грудь, густо поросшую коричневатой шерстью.

— Это было совершенно необязательно, — сказал Джерин, изо всех сил стараясь говорить мягко. — Он бы все равно скоро умер.

— Но мне нравится убивать, — ответил Джеродж.

Судя по тому, как блестели его глубоко посаженные глаза и с каким свистом дыхание наполняло легкие монстра, ему не просто нравилось это занятие. Оно приводило его в настоящее возбуждение. Неожиданно увеличившаяся и довольно значительная выпуклость у него в штанах говорила о том же. Джеродж еще не знал, что возбуждение от охоты может перейти в иной род возбуждения, но уже скоро ему предстояло это узнать.

«И что же тогда?» — спросил себя Джерин. Еще один вопрос, который требовал незамедлительного разрешения, особенно если учесть и то, как смотрела на Джероджа Тарма. Почему, ну почему ему на голову обрушивается все сразу? Трокмуа, гради, их боги, а теперь еще пробуждение половой тяги в чудовищах. Это ведь несправедливо. С неприятностями много легче справляться, когда они наседают поодиночке. Но как можно решать проблемы, когда ты не успеваешь разделаться с одной, как тут же на тебя наваливается очередная?

Возможно, никак. Он уже давно понял, что жизнь несправедлива. Нужно просто выкручиваться. Любыми способами, вот и все. Но в том, что все проблемы Лиса слились воедино, усматривалось нечто… неэстетичное, что ли. Какие бы боги ни отвечали за его судьбу, им следовало бы быть более внимательными к своему подопечному.

Вэн достал свой бронзовый кинжал.

— Когда я выпотрошу бедолагу, как вы смотрите на то, чтобы развести костер и зажарить на нем печень и почки? Прямо здесь, пока мясо парное.

Джеродж и Тарма согласились с такой пылкой готовностью, что даже захоти Джерин возразить, он бы дважды подумал. Но возражать он не собирался. Повернувшись к чудовищам, он сказал:

— Соберите-ка трут для костра, хорошо?

Пока они сгребали в кучку сухие листья и мелкие прутики, Джерин нашел на земле толстую ветку и хорошую прямую палку. Острием своего кинжала он проделал в ветке отверстие, затем обмотал ослабленную тетиву лука вокруг палки и стал быстро вращать ее, двигая луком туда-сюда. Вэн умел добывать огонь с помощью лука еще лучше, чем он, но сейчас чужеземец был занят разделыванием туши. К тому же Джерину не раз самому приходилось разжигать костер. Немного терпения и…

Он двигал луком. Вперед-назад, вперед-назад. Палка вращалась в отверстии все быстрее. Через некоторое время от нее пошел дым.

— Трут, — тихо произнес Джерин, не сбавляя темпа.

— Вот. — Джеродж сунул мятые листья в дыру.

Не слишком много, иначе бы они затушили искорки, которые удалось возжечь Джерину. Такое уже случалось прежде, и Джерин тогда кричал на него так, будто Джеродж вовсе не был его сильнее. Джерин тихонько подул на искры. Это тоже был рискованный шаг: те могли погаснуть. Но на этот раз они разгорелись, образовав язычки пламени.

— Должен же быть какой-то способ разжигать костер с помощью магии, — сказал Вэн, насаживая кусок печени на палку и протягивая ее Джероджу.

— Вообще-то мне известны некоторые из них, — ответил Джерин. — Самый легкий требует столько сил, что ты будешь полдня приходить в себя. Впрочем, нет… Заклинание для воспламенения меча, например, вовсе не столь утомительно, но для него требуются довольно редкие ингредиенты, которые не всегда у тебя под рукой. А если ты выполнишь его неправильно, то можешь сгореть. Иногда самый простой способ — самый лучший.

— Йо, ну что ж, наверное, ты прав, — признал чужеземец. — Но все-таки такой умный малый, как ты, должен придумать какой-нибудь легкий способ совершать необходимое тебе волшебство.

— Магия мне вообще дается с трудом, — воскликнул Джерин. — А ты еще хочешь, чтобы я изобретал какие-то новые способы. Маги, способные на такое, пишут учебники по волшебству. А не перебирают все книги подряд в поисках самых незатейливых заклинаний, уповая на то, что те не подведут их.

Джеродж поворачивал свой кусок печени над огнем. Через мгновение к нему присоединилась Тарма. Вкусный запах жарящейся печени заставил Джерина позабыть о своих трудностях в магическом плане. Впрочем, свои куски эта парочка так и не прожарила до конца. Оба монстра-подкидыша знали, что мясо, прежде чем есть, надлежит приготовить, но мирились с этим весьма неохотно, поэтому в их стряпне все равно было больше крови, чем любил Лис.

Кроме того, они были совершенно равнодушны к хорошим манерам. Имея такие зубы, им не требовалось никакого ножа, чтобы отсекать от своих порций маленькие кусочки для удобства разжевывания жаркого. Они просто откусывали от них, не жуя, и очередной сочный ломоть мяса исчезал навсегда в их прожорливых глотках.