Когда Дарен вознамерился приударить за хорошенькой девушкой с виду старше его года на два, Лис сказал:

— Давай, только не говори ей, кто твой отец.

— Почему? — спросил Дарен. — Разве есть более простой способ заставить ее сказать «да»?

— Но тогда как ты узнаешь, почему она согласилась? — ответил вопросом на вопрос Джерин. — Потому, что ты понравился ей, или потому, что ей лестно переспать с сыном лорда?

Судя по всему, Дарену это было совершенно не важно, главное, чтобы она согласилась. Безусловно, не важно. Как и самому Лису в его годы.

— Попробуй действовать сам, — подтолкнул он сына. — Посмотришь, что из этого выйдет.

— Может, и попробую, — сказал Дарен.

Может, он и попробовал, но Джерину так и не суждено было это узнать. Сам не имея никакого желания гоняться за крестьянками, он лег, завернулся в одеяло и проспал до самого утра, пока его не разбудило солнце.

Поездка до крепости Рикольфа протекала спокойней, чем в те времена, когда он был помоложе. Поскольку все бароны поместий, расположенных между собственными владениями Лиса и землями Рикольфа, признали Лиса своим сюзереном и прекратил и по большей части междоусобные свары. Даже те территории, которые когда-то принадлежали барону Бевону и которыми теперь управлял его сын Бевандер, ибо отпрыски первого и братья второго приняли сторону Адиатануса во время последней схватки того с Лисом, стали плодить больше зерна, чем разбойников. «Да, — подумал Джерин. — Прогресс».

Однако формально сам Рикольф никогда вассалом Джерина не являлся, и потому за межевым камнем, отделявшим его поместья от поместий Бевона, стоял караульный пост. Приграничные стражи отсалютовали, когда Лис и его колесницы подъехали ближе.

— Проезжайте, — сказал один из них, отходя в сторону и отводя древко копья, которое преграждало дорогу. — Отари предупредил, что вы скоро появитесь тут.

— Так оно и вышло. — Джерин положил руку на плечо сына. — А вот Дарен, внук Рикольфа, который, если на то даст согласие Байтон-провидец, станет вашим господином после кончины Рикольфа — храброго воина и прекрасного человека.

Приграничные стражники с любопытством воззрились на Дарена. Кивнув им, Дарен сказал:

— Я буду рад, если смогу управлять этим поместьем хотя бы наполовину столь же хорошо, как мой дед. Надеюсь, вы тоже будете мной довольны и научите меня всему, что я должен знать.

Джерин нарочно не инструктировал сына, что говорить при первой встрече с людьми Рикольфа. Хотел взглянуть, как тот с этим справится сам. Если поместье все же достанется Дарену, ему волей-неволей придется быть самостоятельным. Стражники, по-видимому, остались довольны услышанным. Один из них спросил:

— Если ты возглавишь поместье, окажешься ли ты в вассальной зависимости у Лиса? — И он указал на Джерина.

Дарен замотал головой.

— Он не просит меня стать его вассалом. Зачем ему это? Я его сын. Какая еще клятва смогла бы связать меня с ним крепче, чем узы родства?

— Хорошо сказано, — подал голос еще один из приграничных стражей. И махнул рукой на юг, вглубь тех земель, которыми управлял Рикольф. — Ну что ж, проезжайте, и пусть боги сделают так, чтобы все обернулось к лучшему.

Как только они миновали пограничный пост, Джерин сказал:

— Ты держался отлично. Можешь дать Отари и остальным мелким баронишкам тот же ответ. Вряд ли они смогут к нему придраться.

— Хорошо, — ответил Дарен через плечо. — Я обдумывал сложившуюся ситуацию с тех самых пор, как Отари приехал в Лисью крепость. И хочу сделать все как можно лучше.

— Так и будет, судя по тому, как ты смотришь на вещи, — сказал ему Джерин.

Колесница тряслась по ухабам, а он смотрел в спину сына. Значит, Дарен уже начал думать самостоятельно, а не обращаться с каждой мелкой загвоздкой к отцу. «Он становится мужчиной», — подумал Джерин ошеломленно, но воспринял это как добрый знак.

Они прибыли в крепость, многие годы принадлежавшую Рикольфу, когда солнце уже скользило вниз к западному горизонту. Эллеб превратилась в пухлый прибывающий полумесяц, тогда как Нотос, находившаяся в первой четверти, висела словно половинка монеты где-то на юго-востоке. Тайваз, за последние три дня достигшая состояния среднего между третьей четвертью и полнолунием, тоже взбиралась на юго-восточную часть небосклона.

— Кто приближается к этому замку? — крикнул часовой, и Джерина покоробило отсутствие в оклике имени умершего владельца.

Теперь возле бывшей крепости Рикольфа его одолели странные ощущения: старые воспоминания закружились и завертелись у него перед глазами, что-то нашептывая, подобно ночным призракам, которые вечно пытаются быть снова понятыми в мире живых. Здесь он встретил Элис, отсюда он похитил ее, увезя за Хай Керс, здесь на обратном пути он переспал с ней, сюда после победы над Баламунгом он вернулся и объявил ее своей женой.

А теперь ее не было рядом, она исчезла уже давно и забрала с собой частичку его души. Поэтому приезд в этот замок, несмотря на счастье, которое он обрел с Силэтр, было подобен расчесыванию старой раны, которая поджила снаружи, но продолжала кровоточить внутри. И так, наверное, будет всегда. Пока он жив, по крайней мере.