Дороти немедленно подошла к Лонгкоупу, который стоял в углу. Она взяла его за руку и вернулась в зал суда. Она улыбнулась судье Морану, который ответил ей улыбкой, прежде чем начал церемонию бракосочетания. Позднее она говорила своим сыновьям, что была одинокой женщиной целых двадцать минут.

Это напомнило Ливермору о его первом разводе в Рено -с Нетти Джордан 2 декабря 1918 года, и его свадьбе с Дороти на следующий день - история повторялась.

Ливермор следовал тому же плану выплат, что был у него при первом разводе. Он отдал Дороти все, что она хотела: дом, драгоценности, трастовый фонд на сумму 1 миллион долларов на ее имя и на каждого из мальчиков, а также специально отобранный портфель ценных бумаг на фондовом рынке, стоимостью в 1 миллион долларов.

Ливермор всегда был уверен, что сможет заработать себе еще денег. Все, что ему было нужно, это приличная ставка, чтобы продолжать работать на рынке, так отчего же не дать своим бывшим женам то, что они хотели?

Первым делом после свадьбы с Лонгкоупом Дороти продала портфель акций стоимостью 1 миллион долларов, который выбрал для нее Ливермор. Она купила облигации железной дороги. Она была зла, очень зла. Она стала пить больше. Позднее "надежные" облигации железной дороги стали стоить копейки; дороги стали совсем дешевыми; к 1950-му году акции, которые Ливермор для нее выбрал, выросли в цене до 50 миллионов долларов. Но ей было все равно. Она хотела уничтожить все, напоминающее ей о прошлом. Но он так никогда по-настоящему и не исчезнет из ее жизни. Она говорила о нем по крайней мере один раз в день, каждый -день до конца жизни.

Ливермор уехал из Рено и вернулся в Нью-Йорк. Он сильно упал духом. Он погрузился в глубокую черную депрессию. Та черная туча, которая никогда не отходила от него далеко, теперь его полностью накрыла.

Вскоре после развода Ливермор познакомился с Гарриет Метц Ноубл из Омахи, Небраска. Они познакомились в Нью-Йорке по милости Александра Моора, который представил их друг другу во время коктейля в его пентхаусе в Нью-Йорке. Их влекло друг к другу, и они тут же стали вместе проводить вечера, особенно в клубе "Сторк", где Ливермора очень хорошо знали; он был близким другом владельца, Шермана Биллингсли. В клубе "Сторк" каждый уважающий себя человек должен был бывать и там его должны были видеть.

Однажды вечером, когда Гарриет и Ливермор зашли туда поздно вечером, чтобы чего-нибудь выпить, в зал вошел Джорджи Джессел, большой остряк и церемониймейстер. У него всегда про запас была куча сюрпризов. В тот вечер с ним под руку вошла потрясающе красивая негритянка. Она возвышалась над головой Джорджи по меньшей мере на фут. Неписаный закон клуба "Сторк" гласил, что присутствие в нем чернокожих нежелательно. Джессел об этом знал. Тем не менее, он подошел к метрдотелю и спросил, есть ли свободный столик. Метрдотель тут же пошел к Биллингсли и спросил у него, что делать.

Биллингсли встал из-за стола и подошел к Джесселу и его спутнице.

В комнате воцарилась тишина, когда Биллингсли заговорил: "Джорджи, ты заказывал столик? Метрдотель говорит, что нет".

Джессел приобнял свою спутницу и сказал: "Да, Шерман, у меня заказан столик в клубе "Сторк", и он был заказан очень важным лицом очень давно".

"И кто бы это мог быть, Джорджи?" - спросил Биллингсли.

"Авраам Линкольн. Он заказал мне столик".

Компания разразилась смехом. Ливермор встал из-за стола и подошел к Джесселу, которого не раз приглашали на вечеринки в его дом в Грейт Нет.

"Привет, Джорджи", - сказал Ливермор.
– "У меня есть место за столиком для тебя и для твоей высокой спутницы, так почему бы вам к нам не присоединиться".

"С удовольствием, Джей Эл. Всегда приятно присоединиться к джентльмену". Они прошли к столику, и в комнате снова все пришло в норму".

"На следующий день Биллингсли позвонил и поблагодарил Ливермора за помощь в разрешении ситуации прошлым вечером".

Гарриет была зажиточной женщиной, ее семья владела пивоварней "Метц" в Омахе. После того, как они с Ливермором встречались на протяжении шести месяцев, они решили пожениться.

28 марта 1933 года Ливермор и 38-летняя Гарриет поженились в Женеве, Иллинойс. Медового месяца не было.

Это был пятый брак Гарриет. Все четверо ее предыдущих мужей покончили жизнь самоубийством.

Новобрачные немедленно переехали в красивый номер, занимавший целый этаж в гостинице "Шерри Недерлэнд" на Пятой Авеню, напротив Сентрал Парк. Апартаменты состояли из прекрасной гостиной и столовой, библиотеки и двух больших спален.

30 мая 1933 года Конгресс принял Закон о ценных бумагах и биржах. Комиссия по ценным бумагам и биржам бьша сформирована в 1934 году, во главе с Джозефом Кеннеди, который и составил правила Комиссии по ценным бумагам и биржам. Президент Рузвельт попросил Кеннеди составить законодательную базу, которая могла бы использоваться постоянно и выдержать испытание временем.

Считается, что Рузвельт с улыбкой сказал Кеннеди: "Джо, поскольку ты, вероятно, делал на фондовой бирже все, что только можно для того, чтобы заработать деньги, я считаю, что могу с уверенностью предположить, что ты тот самый человек, который может написать новые правила". В качестве вознаграждения Кеннеди впоследствии был назначен послом в Великобритании, очень престижный пост. Кеннеди был учеником Эндрю Карнеги, великого воровского стального барона, который сказал: "Деньги всегда освящают себя в следующем поколении". Кеннеди хотел начать уже в первом поколении. У него бьшо несколько сыновей, чтобы стать президентами и много грехов, которые следовало замолить.