— А разве Москва не Бразилия? — как будто удивился он. — И там джунгли, и здесь. Жизнь по законам джунглей…

— Ты прав. И нам пока не выбраться из этих джунглей…

— Что значит пока?

— Герман, я замужем за Виталием. Мы не должны забывать об этом. — Она была сама серьезность.

— А разве с разводом проблемы?

— Проблемы. Я останусь на бобах. А ведь могу иметь с него только чистыми три миллиона долларов. Скажи, эта сумма тебя впечатляет?

— Впечатляет. Еще как… Три миллиона долларов!

— А еще движимое и недвижимое имущество… И все это может принадлежать мне…

— На кого оформлено завещание? — Герман уже понял, к чему она клонит.

— На меня…

— Так какие проблемы? — зловеще усмехнулся он. Внутри его начала подниматься тягучая черная волна. Она уже захлестывала его с головой.

Ненависть. Черная ненависть. И она материализуется в месть. Герман уже физически ощущал, как будет радоваться, когда Виталик отправится к праотцам.

Алла вернулась к Герману. Она полностью осознала свою ошибку. И теперь нет абсолютно никакого смысла оставлять подлеца Болотова в живых. Он должен умереть. Умереть от руки своего извечного соперника. Герман всегда проигрывал ему. Но отныне в проигрыше Виталик.

Он умрет. Умрет, как умирали многие от руки Германа. Но не слишком ли это просто?

Виталик отдаст концы. И уже никогда не узнает, из-за чего он погиб. И Герман не насладится местью.

Он должен мучиться. Задыхаться от отчаяния и безысходности. Он увел от Германа Аллу, когда тот находился в колонии. Он знал, что Герман будет мучиться, но не сможет помешать ему. Так оно и вышло. Герман не вмешивался в его отношения с Аллой. Он мучился и все ждал, когда она осознает свою ошибку.

Теперь ситуация изменилась не в пользу Виталика. Теперь пусть он мучается в отчаянии. Его нужно упечь за решетку. И когда он попадет в изолятор, Герман навестит его. Он ничего ему не скажет. Только посмотрит в глаза и рассмеется ему в лицо. Виталик все поймет. И будет рвать на себе волосы от тоски и безысходности. Он горько пожалеет, что родился на свет.

— И что это нам даст? — услышал он вопрос Аллы.

Он ошалело посмотрел на нее. Не сразу понял, что рассуждал вслух. Слишком глубоко он ушел в себя. Слишком сильна в нем жажда мести.

— Я отомщу этому подонку!

— Хорошо, мы посадим его за решетку. Он поймет, что ты отомстил ему. Да, он будет сходить с ума от этой мысли. Но ведь он останется жив. А это значит, что я не получу наследства…

В словах Аллы была железная логика. И Герман должен был подчиниться ей. Но ему очень хотелось заглянуть в глаза Виталия, увидеть в них страх и отчаяние. Возможно, это была безумная мысль. Но она уже прочно засела в его сознании. И он не хотел отступаться от нее. Значит, нужно придать его доводам логичность.

— А кто сказал, что он останется жить? — злорадно усмехнулся Герман.

— А разве нет?

— Нет. Я знаю человека, который поможет мне избавиться от Виталия. Я приду к нему, заставлю его страдать. И в ближайшие несколько дней его не станет…

И этим человеком был шеф. У него связи на всех уровнях. Он может многое. А в частности, ему ничего не стоит сделать так, чтобы Виталия удавили в следственном изоляторе. Пошлет маляву, кому надо, и этого подлеца вздернут на полотенце.

Услуга за услугу. Герман исполнит очередной заказ шефа бесплатно. А ведь он исполняет очень сложные заказы. И дорогие.

— Я тебе верю. Но ведь это все так сложно. Не проще ли будет просто ликвидировать Виталия?

— А ты не боишься, что подозрения лягут на тебя? Убийство с целью завладеть наследством. Менты тут же вцепятся в эту версию. И начнут тебя крутить. А вдруг при этом выйдут на твое прошлое? Все ведь может быть…

Алла задумалась. Герман говорил очень серьезные вещи.

— Надо сделать так, чтобы тебя не коснулась и тень подозрения… В общем, Виталика нужно подставить. Его посадят, в тюрьме он умрет. С урками характерами не сошелся, вот его и грохнули. Ты, понятное дело, будешь ни при чем… В общем, заварим кашу, которую расхлебывать ему… У него есть враги?

— Я в его дела не вникаю. Но конкуренты у него должны быть. У какого бизнесмена нет врагов?

— Первые враги — это конкуренты, — решил Герман. — Надо найти такого. И убить. Это сделаю я. Но подозрения лягут на него. Только не сразу. А после того, как умрет второй его враг, третий, четвертый… Виталик умеет стрелять?

— Он все умеет. Он в спецназе служил. И подрывное дело хорошо знает. Он рассказывал…

— Ну, это вообще как дар с неба… Будем бить его оружием. И менты его быстрей раскусят. Где-то ведь отмечено, что он с подрывным делом знаком.

— У него есть своя мини-мастерская. Я ведь не сплю с ним. И он от скуки всякой ерундой занимается. В эту мастерскую можно подложить взрывчатку…

— Отлично! Это ускорит процесс… Стоп! Взрывчатка поставит точку. Это ведь запрещенный предмет, за ее хранение срок. Виталика бросят за решетку. А там ему кранты…

— Не нравится мне все это. Слишком сложно…

— Да, ты права, комбинация сложная. Мы с тобой привыкли к односложным. Нашел, прицелился, исполнил. Но ведь за все время ни у нас с тобой, ни у меня одного не было ни единой осечки. Мы справлялись с простым, справимся и со сложным. Главное, постоянно держать руку на пульсе…