Шрифт:
Тележурналисты его раздражали всегда. Особенно такие вот наглые репортеры. Даже если они появляются перед ним в виде очаровательных девиц.
— А разве уже состоялся суд? — закрывая камеру рукой, сказал он. — Разве уже доказана его виновность?.. Задержанному даже обвинение не предъявлено. А вы его уже в убийцы зачислили….
Кулик мог ехать домой, но он остался с Грибалевым. Очень хотелось знать, чем закончится их случайное сотрудничество.
Было уже совсем поздно, когда они добрались до тайника Змееныша.
— Ну ты жук, — сказал Змеенышу Грибалев, осматривая содержимое большого картонного короба.
В основном здесь был всякий хлам. Три магнитолы, видеомагнитофон, хрустальная посуда, серебряные ложки, вилки, ножи.
Внимание Грибалева привлекла жестяная коробка. В ней были драгоценные украшения: кольца, перстни, серьги, браслеты, ожерелья, кулоны. И деньги…
— Что, не сбывал краденое? — спросил он
— Точно, начальник. С «барыгами» свяжешься, на ментов нарвешься…
— И без того нарвался…
— Ну не из-за кражи…
— Не переживай, кражи тебе тоже зачтутся…
— Почему тоже?.. Не убивал я Дарью Алексеевну…
Змееныш пустил сопли.
Кроме денег и драгоценностей, вор уносил из квартир и кое-какое другое добро. Редко и по мелочи. Как вот эту барсетку, например. Хорошая вещь, себе можно было взять. Но нет, в тайник все снес, до кучи сложил. Палева боялся…
Кулик взял барсетку, раскрыл ее. Она была пуста. Только техпаспорт на машину и права. Нет, два техпаспорта. Один из них на имя Болотова Виталия Георгиевича…
Саню как током кольнуло. Болотов Виталий Георгиевич, знакомая личность. И машина «Гранд Чероки» с наличием в госномере цифр ноль и два.
— Где взял? — грубо спросил он у Змееныша. — У кого смыл?
— Да в Кунцево, у мужика одного…
— В Кунцево? А не в Битово?
Второй техпаспорт на имя Шлыкова Германа Владимировича. И права на то же имя. Автомобиль «Жигули» девяносто девятой модели. Цвет серебристый.
Серебристая «девятка». Знакомое сочетание.
— Да нет, какое Битово? Чего я там забыл?
— Мужика, которого обул, конечно, не видел?
— Ну видел, а что? — насупился Змееныш.
Саня вспомнил, что у него в кармане фотография Болотова. Охотились на него. Поймали не они, другие. Впрочем, это неважно. А вот фото вытащить не успел — так и приклеено к карману.
— Этот? — Он показал снимок.
— Да нет, не похож… А что случилось, начальник?
— Если дойдет до тебя очередь, узнаешь. Никуда ты от меня не денешься…
— Это уж точно, — хмыкнул Петро.
— Если не против, я это себе заберу, — Саня посмотрел на Грибалева.
— Да какие проблемы? Бери, если надо…
— Подожди, начальник. Я же тебе не все про мужика рассказал. Он владелец этих прав. Что на фото, что в натурале — одна рожа.
Через некоторое время Кулик возвращался домой. Черная барсетка лежала на переднем сиденье его автомобиля.
А на следующее утро она оказалась на столе у Степана Степаныча.
И снова кабинет Маркова. Снова его уставшее лицо. Вымотался Николай. Наверное, давно без отпуска. А дел, как всегда, невпроворот.
На сейфе справа от Степана был включен портативный телевизор. Разговору он не мешал — на него не обращали внимания.
— Ты мне, Николай, скажи, что твои ребята по Болотовой пробили?
— Сам бы уже давно узнал…
— А она ничего не говорит…
— Плохо… В общем, ничего конкретного по ней нет. Не привлекалась, приводов в милицию не имела…
— Замужем была?
— Ну а как же! За Болотовым Виталием Георгиевичем…
— А до того?
— До того жила в гражданском браке с неким Шлыковым Германом Владимировичем. Но с ним ничего интересного. Обычный законопослушный гражданин. Судим. За убийство…
— А ты говоришь, ничего интересного…
— Так убийство в результате автодорожного происшествия.
— Значит, у него была машина. А где он работал?
— Нигде…
— А машина была…
— У него много чего было. Покойный отец секретарем горкома партии когда-то был. А ты знаешь, такие семьи не бедствовали…
— Алла тоже не работала.
— Одно время коммерцией занималась. Так, по мелочи. Но потом надоело, бросила…
— А может, еще что-то по этому Шлыкову интересное вспомнишь?