На правах старшего товарища Игорь посадил его за документы. Сергей изучал свои штатные обязанности, штудировал схему района – все это он должен был знать назубок.

Дверь в кабинет распахнулась, на пороге возник Иванов.

– Где Быстров?

– На задании.

– На каком, к черту, задании?

– Не знаю, он сказал, что вы в курсе.

– Ладно, без него обойдемся. Убийство у нас, лейтенант. Прокатиться не хочешь?

Разумеется, Сергей был бы только рад побывать на месте преступления. Он хоть еще и не принял должность, но, как ни крути, он опер, и его дело – расследовать преступления, а не изучать руководящие документы.

Ехать пришлось на Казанскую улицу. Старый «уазик» с трудом тянул в гору. Тужился, фыркал, чихал. Усатый водитель то ласково поглаживал его руль, то матерился без зазрения совести. Может, машина и не была такой уж плохой, какой хотела казаться, а может, сработал принцип кнута и пряника – так или иначе, она все же добралась до места назначения. Пассажиров трое – майор Иванов, Сергей и участковый. Ни следователя, ни криминалистов, ни судмедэкспертов. Все это будет, когда прокурорские подтянутся.

Пятиэтажный дом «хрущевской» застройки, чистый, недавно отремонтированный подъезд. На лестничной площадке четвертого этажа люди. Товарищ в светлом костюме и мятой фетровой шляпе, с потертой папкой под мышкой. Мужик в черной робе, в руке ящик с инструментом. Пожилая тетка в косынке и в резиновых сапогах – ей бы еще лукошко на локоток, но чего нет, того нет.

– Председатель домоуправления Кувшинкин, – представился товарищ.

– Это я вам звонила! – подала голос тетка.

Но никто не обращал на них внимания. Иванов осторожно толкнул чуть приоткрытую дверь, обитую дерматином. И сразу наткнулся на труп.

Человек лежал в проходе между прихожей и гостиной. На спине. На полу лужа крови. Остекленевшие глаза нараспашку, безжизненно смотрят в потолок. На лице навеки застывшая гримаса ужаса.

– Так, понятно, – сказал майор.

Далеко в квартиру он заходить не стал – боялся натоптать.

– Там в комнате телевизор на полу валяется, – затараторила за его спиной тетка. – А магнитофон он с собой унес…

Наконец-то Иванов обратил на нее внимание.

– Не надо было в комнату заходить, – хмуро изрек он.

– Да я не заходила, просто заглянула… Я же знала, что у Феликса Альбертовича есть японский телевизор и видеомагнитофон. Мы же с ним соседи, отношения у нас хорошие. Ко мне сын приезжал из Ленинграда, так Суконкин мне телевизор свой давал и магнитофон, ну с кассетами, чтобы Вадику скучно не было…

Ивана Алексеевича совершенно не волновал сын этой тетки. Но он внимательно слушал, не перебивал.

– Так вот, – продолжала она. – Иду я, смотрю, несется черт. Такой же магнитофон тащит, как у Феликса… Ну я сразу поняла, что здесь неладно что-то. Пошла к Феликсу, смотрю, дверь приоткрыта. Заглянула, а там… Я сначала вам позвонила, ну и в домоуправление тоже. А потом собралась духом, в комнату заглянула, ну точно, телевизор на полу, а магнитофона нет. Шнуры на полу валяются… Я так думаю, Феликс Альбертович домой пришел, а там ворюга. Ну а тот его ножом…

– Итак, вы видели человека, который выносил из дома потерпевшего видеомагнитофон? – спросил Иванов.

– Да, видела. Говорю же, мимо меня пронесся. В одной руке видеомагнитофон тащит, а другой лицо закрывает. Ну рубашку расправил, расстегнул, а полой закрывается…

– Так вы что, лица не видели?

– Ну получается, что нет.

– Плохо… Цвет волос не заметили? Темные волосы или светлые? А может, волос вообще нет…

– Нет, волосы были, но совсем короткие, и не понять, темные они или светлые… Да, рубаха у него, говорю, распахнута была, а на груди татуировка…

– Какая? – воспрянул духом майор.

– Женщина… Срам какой! Женщина голая… Ну все видно!.. Хорошо хоть ноги вместе. Волосы такие черные, распущенные, она их еще руками поправляет. А стоит она… У меня сын в автомобильных войсках служил. У них еще эмблема на петлицах. Колесо с крылышками. Так вот и эта бесстыжая на таком же колесе стоит. Что-то там еще наколото было, я не разглядела. А чертовка эта бесстыжая в глаза бросается.

– Ну что ж, спасибо вам… э-э…

– Татьяна Викторовна, – назвалась женщина.

Но Иван Алексеевич уже потерял к ней всякий интерес. Взял Сергея за руку и потащил его за собой вниз. Участковому приказал оставаться на месте и дожидаться прибытия следственной бригады.

– Прокурорские приедут, пусть разбираются, – сказал он Сергею. – А наше дело – преступника взять по горячим следам…

– А как же субъективный портрет? Мы должны опросить свидетелей, может, кто-то видел преступника в лицо. Составим фоторобот…

– Да уж, конечно, – усмехнулся Иванов. – Еще и результаты криминалистической экспертизы дождемся… Преступник не будет ждать, пока мы раскачаемся. А фоторобот нам не нужен. Хватит и особых примет… Про какую там женщину на колесе нам говорили, а?