Это вторая книга цикла «Планета Эльфов». События происходят в том же учебном году, но уже вне школы Герой и его друзья отдыхают в зимнем лагере. Само собой, попадание Федюни и Костика в Селембрис неизбежно. а ещё и девушка главного героя… В-общем, каждому нашлись там свои приключения, а главному герою всех спасать!
Вторая книга цикла «Планета Эльфов», как и первая, содержит много комических фрагментов, но в целом это отнюдь не комедия. Главный герой попадает в приключения вместе с двумя своими товарищами. Волшебная страна исполняет тайные желания, и вот одноклассники Лёна вовлекаются в сказочные события, которые соответствуют их душевному состоянию. Сказка поначалу кажется игрой, а потом становится пугающей реальностью.
Пока Лён занят спасением своих товарищей из волшебной страны, он сам углубляется в некую странную историю — происходит погружение в личности давным-давно живших героев. Переживая их жизни, как свою собственную, Лён обогащается жизненным опытом, жизненными трагедиями и чувствами нескольких личностей. Он побывал в образе таинственного царевича Елисея, сказочного персонажа Ивана-Коровьего сына, а также в необыкновенной истории Говорящего-Со-Стихиями.
Вырваться из этой увлекательной череды воплощений крайне сложно, поэтому двум школьным товарищам героя предложено совершить подвиг ради своего друга и пройти до конца оставленную ранее сказку. Лёгкое вроде бы задание на самом деле оказывается смертельно опасным путешествием, но по завершении его одноклассники героя вполне вошли во вкус подвига и решаются ещё на одно предприятие — вовлекаются в спасение заколдованной принцессы. Конец этой героической эпопеи оказался совсем неожиданным.
Глава 1. Бомонд с какавой
— Пад крылом самалёта а чём-та паё-ооот зелёнае море-еее тайги-иии! — изгалялся над песней чей-то резвый голос.
В динамике, высоко вознесённым над галдящей толпой, раздался скрип, щелчок и разудалая ария весёлого геолога прервалась.
— Посадка в автобусы производится поотрядно и согласно списков отрядов. — изрёк сенсацию простуженный голос.
Над пустынным стадионом и заснеженными рядами деревянных лавок пронёсся слабый звон ложечки, бряцающей о стакан. Последовал нечёткий звук глотка и невесёлый голос продолжал:
— Курить в автобусах строжайше запрещается. Не допускается самопроизвольное открытие автобусных форточек, отжатие входных дверей на ходу автобуса и высовывание головы в окно. Перемещение с места на место по ходу движения транспорта не должно допускаться к травмам в результате падения на пол и других нарушений техники безопасности при перевозках грузов и людей. За распитие спиртных напитков без ведома воспитателей, вожатых и младшего воспитательского состава карается отчислением из состава отдыхающих на лыжной базе. Сохранность сотовых телефонов и денежных средств не входит в обязательства администрации базы. Самопроизвольное покидание вверенной руководству территории рассматривается лагерным советом и выносится решением об отчислении из числа… эээ… числящихся в отряде.
Неведомый декламатор перевёл дух, похлебал ещё немного чая, тяжело высморкался и заключил свой скорбный монолог на неожиданно душевной ноте:
— Хорошего вам отдыха, ребята! Счастливого пути!
Это было настоящее везение. Новогодние каникулы начались просто сказочно! Мама Бубенцовская, Ирина Юрьевна, расщедрилась и добыла на работе не одну, а две путёвки в зимний лагерь. И вторую предложила Зое Косицыной для Лёньчика. Треснувшая было дружба Федюна и Лёлё воспрянула.
Бубен дулся на приятеля за то, что тот срезал волосья и тем самым порушил заветную бубенцовскую мечту приобрести школьного барда в свою, панковскую компанию. Но, зимний лагерь — это совсем иная стихия. Там могло быть всё иначе. Федюн обрадовался, что едет на турбазу не один, а с хорошим другом. И сам лагерь располагался в здоровском месте — на реке Узоле. Всё обещало быть прекрасным. Целых десять дней в зимнем спортивном лагере! Это ж придумать надо!
В субботу утром старший Бубен выгрузил из своего хёндэя у стадиона «Труд» двух приятелей. Один был щекастый и румяный панк, похожий на колобок в джинсах. Второй — слишком быстро вымахавший за краткое первое полугодие слегка конопатый Лёлё Косицын. Следом папа высадил две больших сумки и укатил.
— Пошли искать отряд! — и подвижный, как головастик, Федюн поволок свой грандиозный баул к скоплению племён.
Первым делом стоило разнюхать обстановку. К большому удовольствию Бубно, в команде явно преобладали панки. Пара рэперов и один тоскующий гот погоды не меняли. И тут прямо посередь чиста неба возьми и образуйся ма-ааленький такой торнадо.
Все уже почти полезли в автобус, как совсем близко остановилась «Нива» и из неё задом вылезла большая тётка. При таком нелёгком деле кожан на ней задрался и потянул с собой большую вязаную юбку. Из-под юбки хорошо смотрелось лохматое шерстяное трико и итальянские сапоги, застёгнутые лишь до середины молнии. Не поворачиваясь, тётка усердно распределяла по местам все подвижные детали своего прикида. Тем временем вся гоп-компания с хохотом комментировала этот выход. А тётка достала из «Нивы» свалившуюся с головы высокую норковую шапку. И лишь тогда повернулась и показала миру широкое и красное лицо мадам Чугунковой. Она сердито осмотрелась и увидала Лёнчика с Федюном.
— Ой, хлопчики! — обрадовалась Чугуниха. — Никак у лагерь?! Уж я вас попрошу! Уж вы не давайте Костика обыдеть!
— Да не дадим, мать! — весело пообещал один нахальный панк. — А сколько мальчику годков?
— Да мабудь, как и вам, шестнадцатый попэр!
Хлопцы, забавляясь, потянули: — У-уууу!
А Чугуниха поспешила обратно к транспорту.
— Стёпа! Ты иде? Вылазь! — крикнула она внутрь «Нивы».
Никто не догадался замолчать, кроме Лёлё и Федюна. Те разом приутихли и стали с понятной осторожностью следить за дальнейшими событиями. Из водительского сидения запоздало выдрался сам батя Чугунков. Дядя Стёпа был менее дороден, чем его супруга.
— Галю, пойду-ко гляну я пывка. — задушевно сообщил он.
— Идыть ты! Пывка ему! — осерчала Галя. — Поди усодь дитыну у автобус, тоды пывка имай!
И тут вылезла дитына.
Костян и раньше был бычком. А теперь уж — всем скинам скин. Сначала на снег вылезли знаменитые, благодаря коту Вавиле, гриндара. Никто толком не понимал, как Костик просовывает свои большие ноги в узкие штанины джинсов. Коржаков серьёзно уверял, что он их намыливает. Но, тогда, утверждала Настя Чебрецова, так бы не воняло. Сашка Курленков полагал, что Костян так и родился у джинсах!
Недокормленные панки с интересом наблюдали, как следом за джинсами (коленками вперёд!) полезло тулово.
— От это, братцы, хлопец! — отозвался один из них.
Костян (а это был он) внимательно огляделся, пошевелил пшеничными бровями и басом протрубил:
— Я говорил! С дитями не поеду!
И полез обратно, раскачивая крепенькую «Ниву».
Из последовавшего далее пламенного монолога выявились некоторые детали: во-первых, за путёвку деньги плочены. Во-вторых, дайте Гале отдохнуть! В-третьих, какого в городе бомонда делать две недели?! В-четвёртых, опять же, тётка Грыся ждёт у Борисополе! К ей с Киеву родня поедет! И со Львову! И шо? Галине тепери из-за Костику на именине не гулять?!