В конце концов, кто я? Опора мира... Но что-то пока этого не очень чувствуется. А что я могу? Двигать горы щелчком пальца, ха. Как же. Круг считает меня несмышленышем. Отец - бездарем, мать... мать. Значит, я должен и тем и другим доказать, что я чего-то стою. Вот лет через пять посмотрим, стоит ли возвращаться сюда. А так хоть поживу, как сам хочу.

 Он встал, влез в шкаф, вытащив пару седельных сумок, принялся собирать туда какую-то одежду, стараясь выбирать что попроще. Где-то сзади, у самой дальней стенки обнаружился довольно увесистый кошель с деньгами - личные сбережения. Каинар, разумеется, прихватил и его. Последний раз оглядев комнату, он забрал кое-какие личные безделушки вроде пары недоделанных артефактов и вышел.

 Он быстро сбежал по винтовой лестнице, закинул сумки на плечо и поспешил по коридорам и переходам в сторону конюшни. Попадавшиеся на пути слуги не останавливали его - ну, мало ли, куда спешит молодой господин, его дело. Тем паче, с таким званием, как у него. Замок жил своей обычной жизнью, даже не заметив ссоры. Еще бы, вспышки хозяйского гнева давно уже не пугали челядь - поорет-поорет, да и успокоится.

 Войдя под прохладные каменные своды конюшни, Каинар немного поостыл. Фыркали и переступали ногами кони, конюхи занимались привычным делом. Стоял терпкий лошадиный дух и запах сена.

 Юноша прошел в дальнее стойло, к своей любимице - гнедой кобылке по кличке Ягодка. Та хозяина узнала, потянулась к рукам, выпрашивая лакомство. Каинар улыбнулся, выудил из кармана морковку, скормил лошадке.

 - Умница ты моя...

 - Каинар!

 Тот вздохнул.

 - Кай, не уходи!

 На конюшню влетела женщина, худенькая и болезненная. Очень светлые льняные прядки выбивались из высокой прически, падали на лицо. Длинное пышное бархатное платье зеленого цвета могло бы быть роскошным, если бы не потертости и пара заплат, поставленных, правда, так, что отличить их было почти невозможно. В больших серо-зеленых глазах плескался страх, под ними залегли черные тени.

 - Кай, ну он вспылил, ну с кем не бывает!..

 - Что-то слишком часто у него это бывает последнее время, - хмуро буркнул молодой чародей, забрасывая потник и седло на спину лошади.

 - Но это же не значит, что надо...

 - Надо, мама, - Каинар привесил к седлу сумки.
– Потому что иначе я не удержусь и его прокляну в один прекрасный день. Потом буду расплачиваться.

 Айрис Сериоли шагнула к сыну и умоляюще взяла его за плечо.

 - Ну а на что ты будешь жить? Как, где? А если с тобой что-то случится?

 Каинар мягко сжал руку матери, потом снял ее с плеча.

 - На что и где жить у меня есть, - ответил он.
– А случиться со мной ничего не может, просто потому, что никому нет охоты устраивать ради моего убийства конец света.

 Он последний раз проверил лошадиную амуницию, подтянул стремена и подпругу, поднялся в седло и направил лошадь к выходу. Айрис, вконец отчаявшись, уже снаружи выпалила:

 - Он сказал, что лишит тебя наследства!

 Юноша раздраженно фыркнул. Потом молча показал матери на юг, туда где в небе, господствуя над всем окружающим, высились девять белых бесконечных стержней, из-за дальности казавшихся тонкими.

 - Не бойся, мама, я тебе буду писать.

 Наклонившись, молодой человек поцеловал мать в щеку и пришпорил коня, выезжая за ворота.

 Путь до Сердца Мира на резвой хорошей лошади занимал чуть больше недели, но Каинар не спешил. Это было уже второе путешествие к Колоннам за это лето - куда торопиться? Он проехал через деревеньку возле замка, пересек каменный мост через ущелье, на дне которого бежала быстрая речка, по извилистой тропинке спустился с предгорий в собственно владение своего отца - долину Мелфьёрн.

 Тропинка расширилась, превратилась в утоптанную широкую немощеную дорогу, ведущую к ближайшей деревне. Стоял конец лета, а точнее, месяц Лесного Волка. В садах уже снимали урожаи, приближалась пора свадеб и больших осенних костров. Признаться, молодой дворянин куда как больше любил общество деревенских с его простой, строгой, но одновременно веселой ясностью нравов и представлений, со все еще таящимися от церкви древними верованиями, привычными ему, как магу Колонн, нежели навязываемый отцом и тут же им самим нарушаемый "дворянский этикет" и вечное нытье служителей Мелетиды. Он запросто заехал в ближайшую деревушку, прикупил там и провизии на дорогу себе, и овса для лошади.

 Нет, размышлял молодой человек, дворянами, служилыми людьми, тоже кому-то быть надо. Крестьяне ведь непривычны к оружию и войне, их дело хлеб сеять... Но я-то выбран вовсе не для этого!

 Взгляд невольно скользнул к пропадающим в необозримом далеке и высоке сверкающим белым стержням Колонн. По спине пробежали мурашки, как всегда было при взгляде на это чудо. И тут же Хранитель приметил четыре или пять крылатых фигур, быстро летящих на северо-запад четким строем. Они теперь часто пролетали... Иногда по двое-трое, иногда целыми стаями. И всегда строго на северо-запад. Как-то Каинару удалось разговорить Равена Каариса, Хранителя Воздуха. Пожилой Крылатый, похожий на большого взъерошенного ворона, хозяин и симбиот Воздушного Змея Юдара, рассказал, что вемпари покинули последний Небесный Город, чтобы переселиться в более тихое и менее заметное место. Почему - Равен-эрхе говорить отказался.