Усевшись в уголке, химер снова взялся за арфу, наигрывая что-то феерически-легкое... Ему виделся черно-золотой дракон. Он танцевал на острие иглы, взмахивая шелком огромных мягких крыльев, роняя блики с чешуи цвета обсидиана и золотистой бронзы. Извивались усы в гагатовых шишечках на узкой, украшенной роговым клювом морде, мерцали серебром огромные глаза под короной рогов. Хлыстом щелкал длинный гребнистый хвост, а тонкие, с виду жилистые лапы перебирали острие...

 Вечер выдался веселым. Было много баек, шуток-прибауток, новостей из горного дома Вемпари. Дети, в конце концов, поладили с химером, и он уволок их играть на улицу, чтобы взрослые могли спокойно поговорить. Так что, со двора то и дело слышался визг, писк, рык, хохот и еще множество всяких звуков, возвещающих о полном бедламе. Вернулась эта компания часа через три, уже в полнейшей темноте, в снегу с ног до головы. Инайя выбила мокротень с гуляк веником, после чего вручила им по кружке горячего чая с булочками. Гости отбыли домой порталом уже поздно ночью, притом малышню пришлось отрывать от Каинара чуть ли не силой с обещаниями, что они обязательно придут в гости еще.

 Дом спал. Стояла живая ночная тишина. Поскрипывало дерево, где-то капала вода, и раздавался мягкий топоток домашнего духа, пришедшего к своему блюдцу с молоком. Где-то шуршали мыши. В конец вымотавшийся Каинар сидел на полутемной кухне, освещенной всего одной масляной лампой, слушал тишь, и пил чай, перебивая привкус выпитой меньше получаса назад крови. Солено-металлический вкус ему нравился куда меньше ароматного чайного букета, но куда деваться, если внутренности начинают есть сами себя, изводя неприятной жгучей резью? Химер вздохнул и лениво вытянулся на стуле.

 - Опять не спишь?
– тихо спросил Равен, прошелестев крыльями у входа на кухню.

 - А не хочу, - мурлыкнул Каинар, отпивая из чашки.
– После такого гама как-то не получается.

 - А вот представь, каково было мне, когда те трое моих были маленькими. Тут уж их домой не отправишь...

 - В таком случае, ты герой. Чай будешь?

 - Нет, спасибо, - Равен присел на стул рядом с Каинаром, поставив локти на стол и устало подперев голову.
– Герой... Героем был Теуш Одрон... с его-то дикаренком.

 - Отец Яноса Одрона? Мне Янос показался рассудительным. Хотя, он... странный немного, это есть.

 Химер держал фарфоровую чашку в кончиках выпущенных когтей, изредка делая глоток-другой - исключительно ради удовольствия от вкуса напитка. Движения лап при этом смотрелись на удивление изящно.

 - Лучше тебе не знать, что там вообще творилось...
– хмыкнул вемпари, удобнее умостив седые крылья.
– И кстати... Каинар, - медленно начал он, - скоро Ритуал Равновесия...

 - А какое нынче число?
– внешне химер невозмутимости не утратил, но леность из позы и движений пропала.

 - Двадцать восьмое, Месяц Белого Тигра, - отозвался Равен, - И тебе придется явиться к Кругу и выполнить Ритуал.

 Каинар скривился: - Придется. Хранители все такие, как этот Смотрящий-во-Тьму?

 - Нет, не все. Хотя бы потому, что есть Дингар. А Марфайрус... не обращай на него внимания.

 Равен порылся в складках туники, извлекая оттуда круглый медальон, и протянул его химеру: - Держи. Это твое.

 Химер отставил чашку и принял вещицу. На ладонь Каинару лег увесистый кругляш золота на тонкой, но прочной цепочке. На блестящей поверхности был отчеканен узор - пронзенный от углов к центру восемью спицами восьмигранник, рядом с каждой из граней которого красовался символ одной из Стихий. Огонь, Вода, Земля, Воздух, Жизнь, Смерть, Дух и Время. В центре восьмигранника была выбита маленькая звездочка о восьми лучах. Медальон Хранителей Равновесия, по слухам, принадлежавший еще самому Роулу Белому.

 - Я что, потерял его?
– химер с некоторым усилием совладал с замочком и застегнул его у себя на шее.

 - Оставил...
– ответил Равен.
– К счастью, мы его нашли до Мобиуса. И хранили, ожидая тебя.

 - Спасибо, - прикрыл глаза Каинар.
– А что было там... До пещер? Кем я был, в какой семье родился?

 Золотые глаза светились вроде бы и мягко, но он ждал правдивого ответа.

 - Ты... вырос в дворянской семье и был избран Хранителем, - вемпари тщательно подбирал слова.
– Но... отец был против твоей... должности и ты ушел, постигая высшую магию самостоятельно.

 - Уж не у тебя ли?
– улыбнулся Каинар, показывая кончики верхних передних клыков.
– А почему он был против? Мне кажется, это глупо.

 - Ну, когда у меня, когда у других... а почему был против - не знаю. Не считал он магов кем-то существенным.

 - Значит, я дворянин, - хмыкнул Каинар.
– Со всеми вытекающими из этого гадостями... Родовитый, или так себе?

 - Я в ваших династиях плохо разбираюсь, - махнул рукой вемпари.
– Вроде и что-то от королевской было, но вроде и не сильно влиятельная... А может просто разорившаяся со временем.

 - Понятно, - химер посмотрел в пустую чашку, передумал наливать чай снова, потом хитро посмотрел на отца.
– Ата, скажи честно, - голос его был вкрадчив, как никогда, - что ты задумал на мой счет?

 - Я?
– изобразил удивление тот, - Ты избран Хранителем Равновесия, и я хочу, чтобы ты им стал. А со временем... Ты сам решишь, что делать дальше и как распоряжаться своей судьбой.

 - Ой ли?
– хихикнул Каинар в ответ.
– А то я постоянно слышу: ты нет-нет, да обмолвишься о "прародителе народа" да "владыке мира". Это к чему?