Шрифт:
– Да? И что же было раньше? – скептически хмыкнул Сеня.
– Камаль подсыпал мне в коктейль сильнодействующее снотворное. Если бы не Пуля, не знаю, где и был бы…
Снова молчание – на этот раз потрясенное: мы вспомнили белого как мел, почти мертвого Смыша…
– Камаль – никакой не принц! – торжествующе объявил Миша, почувствовав, что нас проняло. – А его сестра – никакая не принцесса! И вообще не сестра. Вот, читайте! – И он пододвинул нам обрывок газеты, в которую Сеня два дня назад заворачивал рыбу.
– Но я не умею. – Танюсик растерянно развела руками.
– И я, – пискнула я.
– Что, за пять дней без школы читать разучились? – сурово упрекнул Холмс.
– Но тут же на хинди написано! – напомнили мы.
– Ах, да, – спохватился Эркюль Пуаро. – Тогда слушайте… – Он взял газету и принялся что-то лопотать на непонятном языке.
Ту уж не выдержал Сеня.
– Короче, умник! Утомил! – остановил он ретивого полиглота. – Ты по-русски давай!
– Ах, да! – спохватился Мегрэ и наконец-то перешел на понятную кодировку.
В заметке говорилось о том, что полиция разыскивает двух мошенников, повинных в десятках преступлений. Парочка профессиональных актеров работала под видом брата и сестры и специализировалась по круизным судам, совершая кражи и одурачивая пассажиров.
– Это все? – деловито поинтересовалась Танюсик.
– Нет, тут еще есть их приметы. – И Миша зачитал описание преступников, которое действительно почти полностью подходило Камалю и Варанаси…
– И все равно это фуфло, – авторитетно заявила Танюсик. – Не верю!
– Вот именно! – поддакнула я. – Камаль такой лапочка, он не может быть мошенником!
– Этот лапочка чуть не утопил тебя сегодня в бассейне! – разъярился Смыш. – И меня, кстати, тоже!
– Это не он, – не уступала я. – И вообще, меня никто не топил, я сама в каких-то тряпках запуталась…
– Эти тряпки, между прочим, рубаха твоего ненаглядного Камаля и сари Варанаси!
– Сари Варанаси! – воскликнула Танюсик. – Это такой писк! Я упала, когда увидела! Только мне бы лучше розовое или салатовое.
– А мне – синее или сиреневое… И чтобы цветочки золотые…
– Так, угомонились, – остановил нас Сеня. – У тебя все? Или есть что добавить? – обратился он к Мише.
– Есть что добавить, – кивнул тот. – Посмотрите-ка на книгу…
И он подтолкнул к нам бестселлер на японском.
– Ты опять хочешь, чтобы мы читали? – жалобно пропищала Танюсик.
– Не обязательно. Достаточно взглянуть на экслибрис.
– Экс… что? – угрожающе сжал кулаки Сеня.
– Экслибрис – это книжный знак, – пояснил Пуаро, на всякий случай отодвинувшись подальше. – По-латыни «ex libris» – из книг такого-то. Короче, печать такая в книге, где написано, кто ее владелец.
– А! Так бы и говорил! – успокоился Сеня. – Ну и что тут с этой печатью?
– Смотрите! – Миша открыл книгу, сунул нам под нос.
И действительно, на первом развороте внизу мы увидели маленькую печать, которую не замечали раньше. На ней был изображен тигр, сжимающий в лапах кобру, а по краю змеилась надпись: «ex libris Bhudjangahry».
– Из книг Бхуджангари! – перевела Танюсик и тут же похвалила себя: – Молодец, Танюсик! Пять баллов! Со сложным переводом справилась! Да еще с латыни.
– Ну? Теперь поняли? – обратился к нам Мегрэ.
– Ну конечно. Это книга какого-то Бхуджангари. Ну и что? – уставились на него мы с Танюсиком.
А потом до меня начало доходить.
– Но ведь Бхуджангари – это фамилия магараджи, отца Камаля и Варанаси… Значит, это книга из их библиотеки?
– Вот именно! – Смыш торжествующе поднял вверх указательный палец. – И что это значит?
Я пожала плечами. Ну не всем же быть Шерлоками Холмсами! Кому-то надо и Ватсоном поработать…
– Когда мы сидели в баре, книга лежала на диване. А Камаль ее не узнал! Просекаете? Если бы он был настоящий принц, он бы узнал книгу из библиотеки отца!
– Совсем не обязательно, – возразила Танюсик. – У нас дома две тысячи томов, а я знаю от силы десять книг. Хотя нет, с Винни-Пухом будет одиннадцать… Так что это ни о чем не говорит!
– Нет, постойте-ка… – Я вдруг вспомнила еще кое-что. – Он, конечно, мог не узнать фолиант из библиотеки отца, но он должен был узнать книгу, которую потерял у меня в каюте! – И я рассказала о том, что Камаль – тот самый Туземец, которого я видела в первый день.