– А вы сомневаетесь в таком выводе? – быстро спросил Кудрявцев.

Эксперт усмехнулся и после продолжительной паузы, в течение которой Кудрявцев дважды нервно сжал зубы, сказал:

– Сомневаться в выводах следователя может позволить себе только другой следователь и ваш коллега оперативник. Я же позволить себе такой роскоши не имею права. Мое дело, отвечая на поставленные следователем вопросы, по возможности полно отразить в заключении все, что я обнаружил.

– И что же вы обнаружили, осматривая тело покойного? – постарался поскорее перейти к делу Кудрявцев.

– А обнаружил я весьма занятную картину, – начав говорить, эксперт театрально сложил на груди руки. – Примерно за час-два до смерти покойный достаточно плотно поел и немало выпил. Заметьте, немало, а не чрезмерно. А ел он: черный и белый хлеб, варено– и сырокопченую колбасу, ветчину, грудинку или буженину, а может быть, и то и другое, твердый сыр, как минимум двух сортов, отборные консервированные огурцы, скорее всего, импортного производства, и еще консервированные оливки и при этом пил хорошую, качественную водку. Если бы я был оперативником, то предположил, что он пил и закусывал в мужской компании за наспех накрытым, но богатым столом.

– Почему именно в мужской? – не понял Кудрявцев.

Его вопрос вызвал улыбку на лице милицейского оперативника. Но эксперт, не заметив этой улыбки, принялся обстоятельно объяснять:

– Женщина обязательно приготовила бы что-нибудь своими руками: какой-нибудь простенький салатик или еще что-нибудь. Ну и, конечно, женскому застолью обязательно сопутствуют чай, кофе, тортики, пирожные и конфеты. А в желудке покойного ничего этого нет, зато есть не требующие приготовления сыр и мясопродукты… После такого застолья, – продолжил эксперт, – наш герой возвращается в свою квартиру, ложится на кровать, где и умирает, захлебнувшись рвотными массами. При этом у меня, как у эксперта, вызывают вопросы два обстоятельства: первое – это повреждения на деснах и внутренних сторонах щек, и второе – с чего это покойный вдруг начал блевать. Ведь он ел только качественную пищу и не в тех количествах, чтобы она ни с того ни с сего вызвала у него тошноту.

– И как вы себе это объясняете? – поинтересовался Кудрявцев.

Эксперт вновь усмехнулся и после еще более продолжительной, чем в первый раз, паузы ответил:

– Если бы я был следователем или оперативником, я бы предположил, что кровоточащие ссадины с внутренней стороны щек оставлены зубами в тот момент, когда ему силой открывали рот. А следы на деснах оставлены горлышком бутылки, когда насильно поили.

– А стошнило его в тот момент, когда его душили собственной подушкой? – закончил за эксперта Мальков.

– Заметьте, это вы сказали, – эксперт нацелил указательный палец на милицейского оперативника.

Кудрявцев тоже повернулся к Малькову:

– А соседи, которые вызвали милицию, когда они появились в квартире?

– Установлено, что в момент смерти гражданина Новоселова в квартире никого не было, – канцелярским голосом объявил милицейский оперативник. – Обнаружившие труп гражданина Новоселова жильцы вернулись в квартиру только к вечеру, когда последний был уже мертв. Так как в комнате гражданина Новоселова стояла тишина, жильцы предположили, что Новоселов вновь не ночует дома, и лишь наутро, обнаружив его труп, поняли, что спали в одной квартире с покойником.

– То есть убийца имел все возможности напоить Новоселова до беспамятства, задушить его подушкой, вложив в руку трупа бутылку, оставить на ней его отпечатки пальцев и незамеченным уйти из квартиры.

– Совершенно верно, – подтвердил его предположение Мальков. – Дверь коммуналки защелкивается на английский замок, поэтому убийца смог оставить ключи в кармане своей жертвы. И если ты еще объяснишь, на хрена ему все это понадобилось, то получишь в моем лице самого благодарного слушателя.

– Только слушателя? – спросил у милицейского оперативника Кудрявцев, когда они вдвоем вышли из морга.

– А кто тебе нужен? – удивился Мальков.

– Помощник. Террористы здесь, в Люберцах! Теперь я в этом не сомневаюсь. Возможно, они и убили этого несчастного алкоголика.

Милицейский оперативник вытаращил на армейского разведчика глаза:

– Зачем террористам убивать никчемного алкаша?

– А ты посуди сам, – ответил Кудрявцев. – Ведь террористам нужно где-то скрываться. Авто– и железнодорожная станция отпадают, там их в первый же день обнаружат милицейские наряды. На чердаках, в подвалах и коллекторах теплотрасс тоже рискованно, да и некомфортно, ведь они собираются жить в городе несколько дней. В гостиницу они не пойдут, снять квартиру тоже хлопотно. А вот вломиться и силой захватить квартиру какого-нибудь одинокого пьяницы могут запросто.

– Но ведь в квартире, где жил Новоселов, их нет? – вставил Мальков.

– А где он провел ночь накануне своей гибели? – задал встречный вопрос Кудрявцев и сам же ответил на него: – У кого-то из своих приятелей или случайных собутыльников. Возможно, он там был не один.

– Убрали свидетеля, – продолжил ход мыслей Кудрявцева Мальков.

– Необходимо выяснить, где и, главное, с кем пил и закусывал Новоселов перед гибелью. И начинать, думаю, надо с его приятелей и постоянных собутыльников. Вот в этом мне и нужна твоя помощь, – подвел итог своим рассуждениям Кудрявцев.