Шрифт:
– Э-э, чо тут за дела? – сквозь бабский визг услышал вдруг Леон справа от себя.
Он повернул голову и увидел, как из темноты на свет выступили еще двое. Кожаные куртки на широких плечах, квадратные физиономии...
– Во блин, Мазура и Хамона замесили...
Все ясно, это братки из враждебного лагеря. Леону хватило мгновения, чтобы осознать это. Еще мгновение он приближался к одному из братков, который имел неосторожность сунуть руку под куртку. Наверняка ствол хотел достать.
Мощным ударом ногой Леон протаранил его в пах, сбил с точки опоры и другим ударом той же ноги достал пяткой в челюсть. Балык вцепился в руку второму, не давая вытащить ствол. Но при этом получил локтем в нос. Обильно хлынула кровь, но Балык не ослаблял хватку. Как раз в это время подоспели пацаны из машин, вырубили брыкающегося братка.
Вся эта процедура заняла считаные секунды. Зато пришлось повозиться, заталкивая «дрова» в машины. Четыре тела вместо двух. Но ничего, справились...
В «девятке» было тесно. Шутка ли, шестеро в салоне, двое из них в отрубе, да еще смотреть нужно, чтобы в себя не пришли да бузить не начали...
Ехали не меньше часа. Далеко за город забрались, в какую-то деревеньку заехали. Потряслись по ухабам и завернули во двор потемневшего от старости дома.
– Выползайте, суки! – гаркнул Балык, вытряхивая из машины баульских.
Те уже давно пришли в себя и пару раз успели получить по зубам.
Во дворе, кроме двух «девяток» Вагонетки, стояли еще машины. Черный «БМВ» и джип «Гранд Чероки». Возле них накачанные пацаны в кожаных куртках, у каждой тачки по одному. В руках у них были помповые ружья. А ведь ни Леону, ни Балыку не дали даже «нагана»...
– А ты ниччо, пацан, лихо дела закручиваешь, – снизошел до похвалы Вагонетка, когда всех четверых баульских затащили в хату.
И покровительственно похлопал его по плечу. Типа хороший песик, хороший... Леону это не понравилось. Но на лице недовольство не отразилось. В отличие от Будильника, Вагонетка внушал ему определенное уважение.
– Я слыхал, ты карате занимался...
– Занимался...
– Похоже... И в Афгане служил...
– Было...
– Да вроде...
– Ты Кнута знаешь? – пристально вглядываясь ему в глаза, спросил Вагонетка.
Кнута он знал. Четыре года на зоне по карате его натаскивал. Но к чему вопрос? К добру или к худу? А если Кнут личный враг Вагонетки? Такое ведь может быть...
– Да кто ж его не знает...
– Ты мне баки не забивай, говори, знаешь или нет?
– Знаю...
– Знаешь, и все? А ведь ты его не просто знаешь, ты его карате учил... А Кнут пахан авторитетный, его слово и тебе вес придать может...
– А я на чужом горбу в рай не въезжаю...
– Да? Ну ладно... А чего про черный пояс свой молчишь?
– Я ж его не за язык получил...
– Про награды свои афганские чего не расскажешь? – продолжал допытываться Вагонетка.
И сверлил его тяжелым взглядом.
– Мы же не на пионерском собрании...
– Непростой ты пацан, Булат, непростой... Кстати, а кликуха у тебя не слабо звучит...
– Да уж...
– Что ж, поживем – увидим. Может, не в цвет твое погоняло...
– А вдруг не увидим?.. Может, я в сторону отвалю...
– Не-а, не отвалишь, – недобро усмехнулся Вагонетка. – Или с нами, или в расход, только так карты и ложатся. Сечешь?
– Короче, копейка вход, рубль выход...
– Это в других «бригадах». У нас выход – пуля...
Пространство между ними, казалось, наэлектризовано до предела. Еще чуть-чуть, и проскочит искра.
– Да ты не стращай, я уже для себя все решил...
– Ну тогда живи... – разрядил обстановку Вагонетка. – Я «бригадир», ты «бык», мое слово для тебя закон. Срубил?
– Срубил...
– Ну и ладно... А теперь пошли...
Из всех пацанов, толпящихся у машин, Вагонетка выбрал только Леона. Повел его за собой в дом.
Обычная деревенская изба. Сени, две комнаты с примитивной обстановкой.
В первой комнате валялись связанные бауловцы. Под присмотром качка в кожанке и с «помповиком». Одного пленника уже усадили на стул в другой комнате, привязали к спинке, закинули кверху голову.
На лавке в углу комнаты сидел неприметного вида мужичонка. Казалось, он здесь посторонний и удивительно, что его не гонят прочь. Но так могло показаться только с первого взгляда. Скоро Леон понял, что мужичонка здесь главный.