– Вы все слышали?

Из соседней комнаты, отделенной от гостиной, в которой хозяин дома принимал своего гостя, тяжелым ковром, вышел мужчина лет сорока. Это был тот самый смуглолицый наблюдатель, который следил за действиями Асифа Шахвани в Лахоре. Он прошел и сел рядом с хозяином дома на ковер.

– Он слишком нетерпелив, – сказал гость.

– Мистер Эхидо, это свойство молодости, – усмехнулся Мумтаз, – не забывайте, что ему еще нет и тридцати лет. В этом возрасте все кажется простым и ясным.

– Вы думаете, он справится?

– Это мой лучший ученик. Он безоговорочно верит мне. Когда умер его отец, я взял его на воспитание, фактически став ему отцом. Он безусловно доверяет мне и сделает все, что я ему прикажу.

– А вариант с этим связным? Вы знаете, на чем всегда проваливались все известные разведчики? На своих связных. Это было их самое уязвимое место.

– У меня не тот случай, мистер Эхидо. Там, на базаре в Ходжа-али-Суфле, с ним будет встречаться сын моего дяди – Самандар Рахмани. И я могу ему доверять хотя бы потому, что четверо детей Самандара и его две жены живут в соседнем доме и на моем обеспечении. И Самандар об этом всегда помнит. Он не заговорит даже под самыми страшными пытками. Поэтому мой связной – тоже надежный человек. К тому же он ничего не знает, что еще более надежно.

– Хорошо, – кивнул мистер Эхидо. Он действительно был неуловимо похож на местных жителей. Его предки со стороны отца – индейцы из Боливии, а его мать родом из Египта. Может, поэтому в его облике были арабские и латиноамериканские черты. Но он гражданин совсем другой страны и уже много лет работает на Центральное разведывательное управление Соединенных Штатов Америки. А его собеседник и хозяин дома Мумтаз Рахмани является платным осведомителем американцев, завербованным еще шесть лет назад. Может, поэтому он – самый успешный из руководителей ячеек всего движения, так как его боевики и террористы никогда не проваливаются на заданиях. Более того, им даже разрешают осуществлять свои террористические вылазки под присмотром американских кураторов. Ведь американцам нужно каким-то образом защищать интересы своего агента, а сделать это иным способом практически невозможно.

Именно поэтому все операции Мумтаза Рахмани в последние годы были наиболее успешными, а его люди почти никогда не проваливались, эффектно уходя от преследования. Может быть, поэтому Мумтазу Рахмани стали верить гораздо больше, чем остальным, ведь среди его окружения совершенно очевидно не было предателей. Его соратники никогда не поверили бы в «двойную игру» Мумтаза, получающего деньги и от американцев, и от своих. Вот только среди жертв различных террористических актов, которые проводили люди Мумтаза, никогда не бывает американцев и почти нет европейцев. Может, это случайность, а может, просто нелепое совпадение? Но никто не берется анализировать этот странный факт.

Именно через Мумтаза Рахмани американцам удалось выйти на Асифа Шахвани, чтобы попытаться забросить его в Афганистан и использовать там в качестве своего агента. Он был первым выбранным кандидатом. И этот первый кандидат являлся «слепым», его намеревались использовать втемную.

Как давно он не был в Стамбуле! Физули огляделся по сторонам. Кажется, это было семь или восемь лет назад. Он приезжал тогда сюда вместе с женой. Сыну тогда было два годика, и они оставили его дома, с бабушками. Вместе с Нарминой они провели здесь целую неделю, ездили смотреть Босфор, гуляли по городу, взявшись за руки, катались на катере, посещали дворец Топгапы и собор Айя София. Сколько с тех пор прошло времени? Целая вечность. Он закрыл глаза. Начинала болеть голова. Он знал, что это спазмы, которые возникают при большом давлении. Лекарство лежит в кармане, но он уже научился усилием воли успокаивать свои нервы. Научился сбивать давление без помощи лекарств.

Физули открыл глаза. Для него они все равно не умерли. Они все равно живы и просто переехали в другое место. Иногда он даже жалел, что был человеком неверующим. Так хотелось поверить в возможность любой, даже гипотетической встречи с семьей где-нибудь в другом месте, в раю или в аду! Но атеист Физули Гусейнов, не веривший и раньше в возможность загробной жизни и существование небесных сил, тем более перестал верить в них после гибели жены и сына. Бог, если бы он существовал, был бы слишком жесток и несправедлив, отнимая жизнь у его маленького сына, который, в сущности, не успел сделать ничего плохого.

Он резко мотнул головой. Каждое такое воспоминание вызывало боль. Он увидел направлявшегося к нему мужчину среднего роста, в сером костюме, с неприметным, стертым лицом. Такие типы бывают идеальными исполнителями для передачи сообщений или связниками. Их невозможно запомнить, настолько невыразительными и посредствеными они бывают. Мужчина подошел молча, передал карточку и отошел в сторону. Физули посмотрел на карточку.

– Отель «Артэфес», – прочитал он. Здесь же были указаны адрес и номер телефона отеля. И непонятный номер – триста четыре. Он подумал, что это, возможно, номер его комнаты в отеле. Он поднял сумку и прошел к выходу. Длинная цепочка желтых такси ждала на стоянке. Он уселся в машину и назвал отель. Водитель согласно кивнул, даже не переспрашивая. Машина тронулась.

«Стамбул изменился», – еще раз подумал Физули, глядя по сторонам. Дорога в город стала гораздо живописнее, повсюду росли цветы, высаженные деревья, перемигивались новые, современные светофоры. Через полчаса он был уже в своем номере. Ему пришлось показать свою карточку, и молчаливый портье сразу протянул ему ключ от триста четвертого номера. Физули поднялся в номер. Небольшая комната с двумя кроватями. Телевизор, довольно скромный мини-бар, шкаф для одежды. Он прошел в ванную, умылся, затем уселся на единственный стул перед столиком, на котором стоял телефон, и стал ждать. Он успел побриться еще сегодня утром в Эрзеруме перед вылетом, и теперь непривычно выбритое лицо было словно голым, потерявшим часть своей защитной брони. Он даже провел пальцем по своей коже, давно отвыкшей от подобных ощущений. Ровно через десять минут телефон позвонил. Он снял трубку.