Они уселись на ковер.

– Я буду краток, – сказал Ибрагим, – нам нужна ваша помощь и ваши люди. И мы очень уважаем пославшего тебя Мумтаза Рахмани, о котором знают наши друзья. Но мы хотим быть уверены, что вы нас не подведете. Может, ты позвонишь ему и мы договоримся о встрече между ним и нашими вождями? Ведь все мусульмане должны быть вместе в борьбе с неверными.

– Поэтому они прислали меня сюда, – кивнул Асиф. – Я готов позвонить, если сумею дозвониться. В ваших пещерах мои телефоны не всегда работают.

– Мы поможем тебе связаться с уважаемым Мумтазом Рахмани, – сообщил Ибрагим, – и ты сможешь сообщить ему все, что тебе нужно. Говорят, что ты его любимый воспитанник.

– Да, – кивнул Асиф, – он заменил мне отца.

– Ты можешь рассказать про обстановку в его доме и описать его внешность? – спокойно уточнил Ибрагим.

Асиф улыбнулся. Как примитивно они мыслят! Неужели они думают, что кто-то посмел бы прибыть сюда от имени досточтимого Мумтаза Рахмани, не будучи с ним знакомым? Он спокойно рассказал о доме и внешности своего наставника. Ибрагим слушал молча, никак не выдавая своего отношения к услышанному.

– Хорошо, – сказал он наконец, когда Асиф закончил, – можешь позвонить прямо сейчас. Только не отсюда. Тебя повезут на центральный базар Кандагара. Пусть уважаемый Мумтаз Рахмани лично приедет сюда, и мы встретимся. Скажи, что ему ничего не угрожает, мы берем его охрану на себя. Маршрут мы продумаем вместе. Надеюсь, что ты сам будешь встречать его.

– Обязательно, – согласился Асиф, воодушевляясь самой идеей помочь своему наставнику наладить новые контакты.

Когда он вышел, Ибрагим позвал Зубайра.

– Что у вас нового?

– Мы сделали Мехмону четыре укола, – сообщил Зубайр, – он наконец разговорился. Но ничего нам не сообщил.

– Ты думаешь, что им можно доверять?

– Не знаю. Но этот человек действительно был в Лахоре, – пояснил Зубайр, показывая на дверь, – он Асиф Шахвани, и один из моих людей его узнал. Я думаю, что они нас не обманывают.

– Это ничего не значит, Зубайр, – возразил Ибрагим, – может, он сам не знает, что обманывает нас. Может, его просто используют. Посмотрим, что скажет Мумтаз Рахмани, когда прибудет к нам. А пока держи этого Мехмона у себя и никуда не отпускай. Они ведь прошли только первый круг охраны, а таких кругов у нас три.

Физули бросил взгляд на убитую Мартину. Второй убийца сделал еще один шаг, поднимая свой пистолет. Решение в подобных случаях необходимо принимать мгновенно. Он резко открыл дверь и ударил ею второго убийцу, оказавшегося рядом с машиной. Первый все еще сжимал в руках пистолет, когда Физули буквально выпрыгнул из салона автомобиля, перекатившись и ударив локтем правой руки второго. Затем выхватил пистолет из его рук. Первый успел выстрелить в него, но Физули уклонился. Он поднял пистолет и трижды выпалил в первого нападавшего. Физули готов был поклясться, что все три раза точно попал в грудь, но лжеполицейский даже не шелохнулся и снова начал поднимать свой пистолет. Физули бросился обратно в здание, захлопнув за собой дверь, затем осмотрел пистолет. Дверь открылась, и в комнату ворвался первый офицер. Физули поднял оружие и демонстративно выстрелил в стену, рядом с нападавшим. Затем поднял голову и, не обращая никакого внимания на вошедшего в комнату убийцу, громко спросил:

– Господин Фоксман, вы закончили этот цирк или мы будем продолжать?

Нападавший растерянно опустил оружие, недоуменно глядя на Физули. Из соседней комнаты появился Фоксман. Он улыбался.

– Как вы догадались?

– Обратил внимание, что костюм моей напарницы немного ей узковат. Зачем такой элегантной женщине ходить в подобном костюме? Это во-первых. Во-вторых, на нападение двух офицеров полиции не отреагировали ваши люди в доме. А ведь кто-то следил за нами через камеры. В-третьих, слишком необычно, когда офицеры турецкой полиции нападают на резидентуру американской разведки безо всяких причин. В-четвертых, при стрельбе с такого близкого расстояния не бывает таких разрывов и столько крови. Ваши пиротехники немного перестарались. Ну и наконец, в-пятых. Я трижды стрелял в вашего человека, и он даже не шелохнулся. А потом я выстрелил в стену и не обнаружил следов пули. Понятно, что патроны были холостые, а значит, все, что здесь произошло, было обычным спектаклем, который устраивают для дилетантов и новичков.

– Браво, – кивнул Фоксман, – вы прекрасно справились! Верните пистолет. Он вам больше не понадобится.

В комнату вошла Мартина в «простреленной» блузке и пиджаке. Она строго взглянула на Физули.

– Я думала, что вы меня хотя бы защитите.

– Каким образом? – поинтересовался он. – Поставить ладонь в качестве защиты от пули? Я мог спасти только самого себя, что и попытался сделать.

– Вы всегда думаете только о себе? – сердито поинтересовалась она.

– Нет. О деле, – очень серьезно ответил он.

– Переоденьтесь, Мартина, мы вас будем ждать, – предложил Фоксман, – вам нужно ехать в госпиталь.

Она прошла в другую комнату. Офицер, улыбаясь, забрал оружие и вышел из здания.

– У вас превосходная реакция, – сообщил Фоксман, – очень неплохо для человека, признанного инвалидом два с половиной года назад.

– Я вам говорил, что уже чувствую себя в форме. Не забывайте, что я почти два года живу в горах на свежем воздухе. Правильное питание, режим дня, физические нагрузки – все это сказалось на моем состоянии.