Шрифт:
– А что они мне могут сделать? В карцер посадить? Так я там был. Ничего, и там жизнь есть... В пресс-хату?.. Ничего, и это выдержу...
– Вы в этом уверены? – с интересом посмотрел на него адвокат.
– На все сто!..
– Ну что ж, тогда напишем заявление...
– А если я откажусь от своих показаний, есть надежда, что меня оправдают?
– Да, конечно. По большому счету, ваше дело белыми нитками шито. Ведь вы могли найти угнанную машину? Могли. Преступники могли забыть там пистолет?
– Могли.
– Это вряд ли... Но в любом случае, уж лучше получить срок за незаконное ношение огнестрельного оружия, чем за разбой с отягчающими обстоятельствами. Там и сроки совсем другие... Ну так что, будем писать заявление?
– Без вариантов! – кивнул Ролан.
В свое время он поверил подсадному Фрезеру. И остался в дураках. Именно поэтому ему сейчас не хотелось верить адвокату. Но он ему верил. Тем более что ему заплачено было деньгами, которые он заработал.
2
В камеру Ролан вернулся в мрачном расположении духа. Вроде бы и обнадежил его адвокат. Но в то же время Ролан чувствовал себя лохом, попавшимся на хитрую ментовскую удочку. Сам же себя с потрохами сдал...
– Ты че такой смурной? – спросил Пыж. – Случилось что?..
– Да нет, нормально все... Тут такое дело, знаю я одного стукача...
– Где, в нашей хате? – встрепенулся блатарь.
– Если бы... Он в Красноармейском уголке работает, подсадной. Я с ним в одной камере сидел. Под блатного косил. Фрезер, кликуха такая...
– Да что-то не слыхал такого.
– Скорей всего и в природе такого нет. Верней, человек есть, а погоняла нет. Да и какой он человек, – скривился Ролан. – Стукач подсадной... Хотел на признанку меня раскрутить. Не вышло. Так он мне совет дельный дал...
– Что за совет?
– Да так... В признание надо, говорит, идти. Тогда следственный эксперимент будет... А вышел экскремент... Лет сорок ему. Высокий и сутулый. Руки как у обезьяны длинные. И ноги кривые. Нос большой, острый, лоб над ним нависает...
– Не, не знаю такого... – досадливо покачал головой Пыж. – Ты бы к Кишеру подошел. Он все знает...
Кишер внимательно выслушал Ролана.
– Нос, говоришь, большой и острый... И руки длинные... Знаю такого, – торжествующе усмехнулся смотрящий. – Бирюк это. Бродяга ссученный. Братва давно с него спросить хочет. Да он, гад, шифруется... Значит, под Бирюка ты попал... Плохо...
– Знаю, что хорошего мало.
– Ничего, в следующий раз будешь умней... Надо будет маляву пульнуть. Пусть знают, что Бирюк еще одного нашего брата подставил...
Кишер заработал дополнительное очко для своего авторитета. Ролан же, напротив, его потерял. Как же, не смог наседку раскусить... Хотя это в общем-то и не косяк, но все равно было неприятно. Ролан хотел набирать очки, но никак не терять их. И зачем он только Пыжу пожаловался...
Лязгнул замок – дверь открылась и гулко стукнулась о блокиратор. В камеру вошел новичок с матрацем под мышкой. Здоровый парень, мощный. Зашел с независимым видом. Небрежно вытер ноги о расстеленную тряпку. Ролан узнал его.
– Это же Сазан! – не удержался он от реплики.
– Откуда его знаешь? – спросил Кишер.
– Он с Гордеем и Каурым сидел. В штрафном. Он третьим был. Я четвертым...
– С Гордеем?.. Ну пойди, поговори с ним.
Ролан вышел к прибывшему «пассажиру» из блатного угла. Сазан это заметил. Широко улыбнулся, как лучшему другу.
– А-а, братуха, здоров! Вот, к вам зачалил... Примете гостя?
– Да примем, не вопрос... К нам каким ветром?
– Да попутным... Менты ветер подняли... У нас на хате буза была...
– Что за буза?
– Да черных замолотили...
– А, было такое дело, – кивнул Ролан. – Слыхали...
Была малява, что в двадцать восьмой камере чечены с дагестанцами власть у воров отбить хотели. Да не вышло. Поднялась братва... Значит, и Сазан с ними был. Но в маляве про него не упомянули. Видимо, он был одним из многих...
– Менты меня в кондей сунули. Неделю отмотался. Думал, в свою хату вернут. Нет, к вам кинули...
– Так считай, что это твоя хата, братан! – изобразил радушную улыбку Ролан.