Вячеслав не участвовал в допросе. Он сидел на диване, слега приобняв Алику за плечи, смотрел, как здоровенный Патрик стращает парня.

– Ты, брат, мысли причеши, – сказал он, вдавив ему в щеку глушитель многозарядного «глока». – Подумай хорошо, зачем тебе хранить верность человеку, которого больше нет. Я, конечно, могу пристрелить тебя, отправить к нему на небо, но зачем тебе это?

Парень вел себя вполне достойно. Не рыдал, не молил о пощаде, и пистолет не влиял на упругость клапана в мочевом пузыре. Но правду пока не говорил.

– Не хочу я умирать… Но я не знаю, где Виктория Михайловна… Знаю только, что в Москве…

– Ну вот, уже ближе к истине, – торжествующе осклабился Патрик. – Она тебе сама сказала, что в Москве?

– Нет. Но где ей быть, как не там…

– И Сизов с ней?

– Вот этого я не знаю…

Вячеслав с безучастным видом крутил в руках телефон пленника. Здравомыслящий у него был хозяин: видно, что после каждого звонка или текстового сообщения очищал карту памяти. И в быстром наборе ни единого номера…

Своих специалистов он приучал к тому же. Была бы возможность, он бы им стирал мозговую память после каждого преступного эпизода с их участием… А таких эпизодов на всех – минимум, на тысячу лет заключения хватит. Одна только Алика чиста, и то лишь относительно.

– Почему она в Москве, а ты здесь? – спросил Патрик.

– Потому что я за телом смотреть должен. Виктория Михайловна сказала мне, чтобы я ей позвонил, когда труп готов будет…

– Куда готов?

– Ну в последний путь…

– Но ты же держишь ее в курсе дела? – спросил Вячеслав. – Звонишь ей? Или она тебе звонит?

– Ну, она сегодня утром звонила…

– С какого телефона, с московского?

– Нет, с мобильного…

– Где она в Москве может быть?

– Ну, квартира у нее на Сретенке, дом на Новорижском… Еще дом есть в Рублевском предместье… Но я адрес не знаю…

– Как это ты не знаешь? Что, ни разу не был там?

– Ни разу. Она если ездит туда, то в основном сама…

– В основном?

– Ну, и с мужем тоже ездит. То есть ездила… Но при мне они ни разу не ездили. Я вообще всего четыре месяца у Лежнева работаю… Может, Валера знает. Он полгода уже рулит…

– Валера? Водитель Лежнева?

– Да.

– Позвони ему, скажи, что у тебя все в порядке… – начал было Патрик.

Но Вячеслав осадил его. Ему достаточно было знать, где находятся сейчас Лежнева и Сизов. Если они в Москве, то он в любом случае узнает адрес дома на Рублевском шоссе. У него целое досье на покойного Лежнева, о его московской жизни он знает если не все, то очень многое… А водителю Лежнева лучше не звонить, можно вспугнуть и встревожить парня. Телохранитель покойного может сказать, что у него все в порядке, но при этом подать условный сигнал, указывающий на обратное. Начнется суета во вражеских рядах, возникнут наводящие токи, которые могут сложиться в молнию… Нет, лучше не суетиться. Тем более, что найти Викторию в Москве – дело плевое…

– Заканчивай, – поднимаясь с дивана, сказал он.

Вместе с Аликой вышел из дома, сел в машину на заднее сиденье.

– Ну наконец-то! – прижимаясь к нему, ликующе улыбнулась девушка.

– Погоди радоваться, – предостерег ее Вячеслав.

Ему тоже хотелось поскорей поставить точку в конце затянувшейся миссии. Вроде бы все хорошо – все жертвы истреблены, исполнители со стороны уничтожены, свидетели подчищены. Но остались Сизов и Лежнева, которые очень много знают. Их тоже следовало убрать, но, увы, в Рубеже их не было.

Одно радовало, что продолжение миссии переносится в Москву.

– Уезжаем отсюда, как не радоваться… Это правда, что мы будем жить в твоей квартире?

– Правда, – уверенно кивнул Вячеслав.

Алика была его новой любовью, и раз уж он променял Олесю на нее, то должен поселить ее в своем доме…

– Как здорово! Я так тебя люблю! – продолжала восторгаться девушка.

– Ты вот радуешься, а там человека убивают…

Вячеслав знал, как охладить ее пыл. Как знал, что телохранитель Максима Лежнева обречен. Его задушат, погрузят в машину и вывезут за город, там и закопают. Парень не местный, если его кинутся искать, то подумают, что уехал в Москву. Мало ли что с ним могло случиться в дороге…

Патрик знал свое дело, Вячеслав доверял ему, поэтому со спокойной душой мог отправляться в Москву.

Алика перестала улыбаться, но взгляд по-прежнему от испытываемой радости искрился.

– Жизнь коротка, а смерть – вечна, – сказала она с таким видом, будто только и мечтала о том, чтобы поскорее умереть.

– Жизнь коротка, – кивнул Вячеслав. – Но надо пытаться растянуть ее на вечность… Прямо сейчас и начнем…

Он привлек Алику к себе, расстегнул ее шубку, пролез рукой под ее свитерок… Он еще не успел насытиться ее молодым телом, он еще желал ее так же страстно, как в свое время Олесю. Да, скоро он пресытится ею, скоро постарается избавиться от нее, но сейчас о том не хотелось и думать…