– Да. Пудрил, что с женой разводится, ехать некуда… Ну как обычно…

– Но ты выстояла.

– Ну, уж не легла, это точно…

– И долго он тебя пудрил?

– Не знаю… Но дома я ровно в три была. Как раз часы пробили. Я посмотрела, ровно три было…

– Вот с этого и надо было начинать. А то ночной клуб, осторожно ехали… Кстати, как ночной клуб называется?

– «Ореанда»… Ты что, не веришь мне?

– Доверяй, но проверяй… Парень у тебя есть?

– Это мое личное дело.

– Значит, есть.

– Значит, нет… Какой с него толк? Институт закончил, а нигде не работает. У родителей на шее сидит… Ладно, если бы они при деньгах были, а так ничего особенного. Тащат его по жизни, как телка на привязи. А он не мычит не телится…

– И как этого телка зовут?

– Иван.

– Сколько ему лет?

– Двадцать шесть… Зачем он тебе?

– Ну, мало ли что…

– Если ты думаешь, что Иван мог убить Пашу, так это зря. Он мухи не обидит… Да и не мог он его убить. Он сейчас в Питере, у него сестра там с мужем, он их ребенка крестить поехал…

– Может, вернулся?

– Хочешь, позвони ему, спроси, где он, – равнодушно пожала плечами девушка. – Только зря время потеряешь. Не он это. Не способен на такое. Телок потому что…

– А ты могла бы? – неожиданно для себя спросил Юрий.

О чем тут же пожалел.

– Что могла бы? – встрепенулась Арина. – Убить Пашу?! Ты в своем уме? За кого ты меня держишь?.. Санкции у тебя нет?! А ну, иди отсюда! Иди, иди!..

Косыгина спасла тактика: отступлению он предпочел контратаку.

– А если все-таки ты?

– Не я!

– Кто видел, как ты рассталась со Скоробогатовым?

– Кто видел?! Кто видел… А сосед мой видел. Он как раз домой шел… Он меня в лифте догнал. Мы вместе на этаж поднялись. Пьяный был, обозвал меня. Дочкой обозвал…

– Он тебе в отцы годится?

– Нет, видите ли, Паша мне в отцы годится. Он его папочкой назвал, а меня дочкой. В оскорбительном тоне. Я ему палец показала, он обиделся. Козел старый… Я еще отцу скажу, он приедет, репку ему начистит… Репка – это овощ такой…

– А твой отец, я так понимаю, специалист по этим овощам?

– Ну да, у них с мамой огород свой… Они под Тулой живут. Я сама оттуда. А эта квартира нам от бабушки досталась…

– А мебель? – брякнул Косыгин.

– От спонсоров! – с вызовом посмотрела на него Арина. – Да, пока глупая была, подарки принимала! А что, нельзя?.. Доволен, вытряс мне душу! Иди к соседу, спроси, он тебе скажет, что Паша живой от меня уехал!

– И спрошу… Покажи, где он живет.

– И покажу!

Юрий вышел из квартиры, а девушка осталась в дверях.

– Тридцать седьмая, – сказала она.

Но только он собрался жать на клавишу звонка, как распахнулась дверь, и на пороге выросла Рита. Чего, чего, а этого Косыгин никак не ожидал.

– Ух ты, какая девочка! – съязвила она, с ехидно-милой улыбкой глянув на Арину.

Из-за ее спины выглянул мужчина средних лет с большими залысинами на тыквообразной голове. Густые длинные брови под прямым углом, острием к переносице; маленькие въедливые глазки; нос узкий, но с широким раздвоением на кончике; губы сомкнуты, как у человека, готового броситься в психическую атаку.

– И что ты здесь делаешь? – недоуменно вытянулся в лице Косыгин.

– То же, что и ты, но со своим… э-э… свидетелем… Девушка, вы можете быть свободны! – улыбнувшись Заборовской, жестким властным голосом отчеканила она.

Арина удивленно пожала плечами, но дверь с другой стороны закрыла.

– Это еще почему?

– А тебе мало?.. Ладно, шучу. Я тебя ничуть не ревную. Даже не собиралась… Познакомься, это Евгений Севастьянович, милейшей души человек.

– Уголовный розыск, старший лейтенант милиции Косыгин, – угрюмо представился Юрий.

– Да расслабься ты, – усмехнулась Рита. – Евгений Севастьянович видел, как вчера в районе трех часов ночи гражданка Заборовская прощалась со своим ухажером, Скоробогатовым Павлом Васильевичем. Правда, Евгений Севастьянович?

– А этого я не знаю, Скоробогатов он был или Скороспелов, – скороговоркой выдал мужчина. – Лысый, толстый, а как его фамилия, не могу знать… И номер машины…

– Номер и марка машины – точное попадание в Скоробогатова, – уточнила Рита.

– Вы что, и номер машины заметили? – изумился Юрий.