Шрифт:
Пусть же эта история послужит предостережением для тех моих современников, которые увлекаются алхимией.
Очисть прежде душу от мыслей греховных, Потом уж берись превращать массу «дань»: Искусство, доступное только бессмертным, Со скверной мирскою нельзя ж сочетать. О женщине думать, в разврате погрязнуть И тут же мечтать получить серебро, Не все ли равно, что в вонючей канаве Священного гуся пытаться искать.ЛУ НАНЬ, ЛЮБИТЕЛЬ ПОЭЗИИ И ВИНА, НЕ ПОСЧИТАЛСЯ С УЕЗДНЫМ НАЧАЛЬНИКОМ
Стихи эти принадлежат талантливому поэту минской эпохи, жившему в *годы правления *«Благополучия и мира» . Фамилия этого поэта — Лу, имя — Нань; одно его прозвище — Цыпянь, другое — Цзычи. Родина его — Цзюньсянь, что в округе *Дамин .
Это был человек красивый и изящный, благородный и честный. Вдохновенный поэт, с высокими порывами чувств, он любил витать в облаках фантазии. В восемь лет он уже умел писать сочинения, а в десять — слагал стихи и оды: стоило ему лишь опустить кисть, как слова тотчас одно за другим тысячами ложились на бумагу, мига не проходило — и стихи были готовы. Люди называли поэта то *«воскресшим Ли, отшельником из Цинляни» , то «потомком Цао Чжи». Не заботясь о мнении света, не зная ни в чем преград, поэт всю жизнь любил вино и широко открывал двери своего дома гостям. Поистине, слава о нем разнеслась по всей Поднебесной, а талантом своим он превзошел всех своих современников.
Он проводил время со знаменитыми аристократами, влиятельными сановниками, выдающимися людьми и известными богачами той эпохи. В те времена сановники жили не хуже, чем удельные князья. Дом Лу Наня, находившийся за городом, у подножья горы Фуцю, был красив и роскошен. Высокие строения возносились к Млечному пути. В особом помещении за домом жили наложницы Лу Наня — одна красивее и талантливее другой; десять самых красивых и изящных из них каждый день услаждали слух поэта пением и игрой на струнных инструментах и на флейтах. Слуг и домашней челяди было у него столько, что и не сосчитать. Вокруг дома был разбит сад, занимавший по крайней мере два-три *цина . Пруды и каналы, прорытые в разных местах, искусственные горы, сооруженные из каменных глыб, придавали еще большую прелесть его саду, носившему название «Поющий сад».
Известно, что все цветы любят тепло, поэтому самые красивые из них растут только на юге. Большая часть цветов, посаженных здесь, на севере, погибает из-за сурового климата. Вот почему на севере вы почти не увидите красивых цветов, разве что в саду богача встретится вам какой-нибудь кустик. В столице и то трудно найти южные цветы, что уж говорить о таком захолустье, как уездный городок Цзюньсянь. Если здесь в садовых беседках местных богачей вы и увидите цветок-другой, то, право, он не стоит того, чтобы на нем останавливать свой взор.
Лу Нань во что бы то ни стало хотел во всем быть первым. Заботясь о своем саде, поэт разослал во все стороны людей, которые, не считаясь с ценой, раздобыли прекрасные цветы и редкие растения, а для сооружения искусственных гор достали камни причудливой формы. Все это пошло на украшение сада, который действительно получился необыкновенно пышным и прославился на всю округу. Придешь, бывало, в этот сад и видишь:
Высоко подымаются пагоды, башни, Дворы и сады утопают в тени. Здесь сложены горы из камней причудливой формы, Сад в пышном цветенье — повсюду раскрылись бутоны, Сплошною стеною бамбук вкруг речных павильонов, К террасам открытым сосновые тянутся ветви. Озер и прудов необычны изгибы, Подернуты дымкой туманною горы; Хрустально сияние волн, набегающих быстро; Мхи пятнами стелятся яшмой зеленой средь сосен, Пионы растут вкруг беседок роскошных; Павлины-красавцы здесь парами ходят. Решетки беседок все сплошь в георгинах, *Священные птицы танцуют одна пред другою. Дорожек зигзаги по саду кружатся, Листвою деревьев все мостики скрыты. Цветочный узор за прудом повторяет изгибы, Из массы багряных цветов подымаются сосны. Как гордой красавицы черные брови, Недвижны туманные дымки густые; Сверкает листва, словно лаком покрыта, Так локонам блеск придает дождь весенний. Из редкого дерева легкая лодка Плывет между лотосов, в волнах качаясь. Тяжелые доски качелей высоких Сгибают и клонят к земле ветви ивы. В сверкании красок сплелись балюстрады-перила, Бамбуковый занавес с пологом вышитым слился.Лу Нань целые дни проводил в саду, любуясь цветами и птицами, складывая и *распевая о них стихи . Сад был так красив, что не уступал даже императорским паркам. Когда друзья приходили навестить поэта, он их не отпускал до тех пор, пока все не напивались пьяными. Если же случайно поэт встречал человека, который разделял его вкусы и душевные стремления, они становились друзьями, и Лу Нань на несколько недель оставлял нового друга у себя, ни за что не соглашаясь отпустить его. Бывало случится с кем-нибудь из его друзей несчастье, тотчас же бегут к поэту. Тот всем помогал, никого не отпускал с пустыми руками. Поэтому к Лу Наню непрерывно со всех сторон стекались люди: каждый спешил навестить поэта и высказать ему свое уважение. Действительно, о его доме можно было сказать:
Полно гостей почетных за столом, И чарки не стоят пустыми.Лу Нань был уверен, что с такими знаниями и талантами, как у него, получить чин и сан с *синим или бордовым шнуром у печати ему будет так же легко, как подобрать с земли иголку или былинку. Как он мог знать, что если не дать взятку экзаминаторам, то каким бы блестящим ни было его сочинение, все равно выдержать *экзамен на чиновную степень невозможно.