Покупаю набор фломастеров, подкатываю за кассами к журнальному столику с девушкой и… недоверчиво упираюсь взглядом в россыпь подарков от мирового концерна BIC, участвующих в лотерее: пластиковые пенальчики, те же самые ластики, карандашики, какие-то то ли платочки с крылышками, то ли салфеточки … Не хватает тряпочной куколки и машинки из деревянной катушечки да спичечного коробка — и прямиком в декорации фильма «Дети подземелья», снятого по одноименному рассказу великого русского сострадальца Владимира Галактионовича Короленко.

Сережка-младший застенчиво улыбается, тянет ручонку за скрэтч-картой… стираем… какая фантастическая удача! Вот уж повезло так повезло: выиграли ЧУПА-ЧУПС! Ребенок, конечно, не плачет, но около того, а я думаю: "Какая гомерическая дешевка — этот BIC! Служил бы в ней менеджером (не приведи Господи!), удавился бы от стыда — от сопричастности к такой лотерее!

Антонелло тут недалече жаловался, что какая-то подвальная компьютерная лавка затребовала в обмен на тестирование дешевого причиндала чуть ли не выписку из роддома с выправленным пятым пунктом. Чудак-человек: чего ж ожидать от безымянной торговой мацыпурки?! Совсем другой коленкор — BIC! Не поленился, проверил: годовой оборот — один миллиард восемьсот девяносто один миллион долларов! И рядом — рекламные акции с чупа-чупсами! Можно, конечно, все списать на местных клиноголовых репрезентантов компании, но я бы не стал: в слоноподобных концернах типа BIC личная инициатива душится в эмбрионе, а менеджерийное мышление целиком формируется корпоративной хартией, в которой навеки закреплен дух ее учредителя!

И здесь, друзья, мы попадаем на высокий уровень метафизики, никак не связанный с капиталистическим мелководьем (все эти «выгодно-невыгодно»). Что же мы видим на этом метафизическом уровне? Мы видим человека, Марселя Бика, который взял шариковую ручку (чужое изобретение) и дополнил ее концепцией мусорной дешевизны. Да-да, единственное «открытие» учредителя BIC Марселя Бика — одноразовость товара! На этом и сколотились миллиарды: 1953 год — одноразовые ручки, 1973-й — одноразовые зажигалки, 1975-й — одноразовые станки для бритья. На склоне лет дядюшка Бик попытался протолкнуть идею «одноразовых духов» — утешает, что не обломилось: французы долго плевались, а BIC подзалетел на 250 миллионов франков.

Так что утрите слезы недоразумения и неоправданных ожиданий, участники биковских лотерей: ничего кроме чупа-чупсов и кукол из тряпочек эта компания разыгрывать не может по определению — таковы ее дух и метафизическая парадигма!

Ну да прочь печаль-тоска: пора вгрызаться в заплесневелый софтверный сухарь (шутка: не любил бы, давно убил). Сегодня у нас кэ-пэ-кашная тематика: хочу поделиться новинками софтостроения, но сначала — отчет о почти годовом функционале iPAQ 4700.

Декорацией для рассказа выбрал миниатюрную театральную зарисовку. Итак: в правом углу сцены стоит упитанный и уверенный в себе главный редактор «Домашнего компьютера» Роман Косячков, в левом — стройная и неуверенная в себе моя жена с подаренным ей год назад Palm Tungsten T3. В зарисовке всего две реплики:

Роман: Всю жизнь был «пальмоводом». Потом бес попутал, продал к $#@& (в жизни Рома никогда не ругается. — С.Г.) Tungsten Т3 и купил самый лучший по тем временам iPAQ. По инерции написал испуганную хвалебную статью, но через полгода горько раскаялся, очистил душу разгромной статьей, продал iPAQ и купил Tungsten T5. Какое счастье, снова быть дома!

Светлана (пишет электронное письмо сестре): Дорогая Аля, теперь у меня есть свой КПК! Это такая чудесная маленькая машинка, которая может делать все. Ну, или почти все. Во всяком случае, так говорит Сергей, потому что я за год работы так и не поняла, как он устроен, поэтому использую свой «палмик» только для чтения. Одно плохо — аккумулятор живет не больше четверти часа. Это в идеале, при выключенной подсветке экрана. А так, в среднем, минут одиннадцать, после чего приходится перезаряжать.

(Занавес.)

Итак, что мы имеем? В одном углу — феноменальную логику, которую я не пойму до конца жизни, в другом — жуткую правду жизни. В самом деле: как можно вернуться к Palm после хотя бы недели работы с хорошим Pocket PC?! Это же полнейший абсурд! Временна,я зависимость геометрическая: через неделю Palm вспоминается как страшный сон, через месяц — раздражает одна мысль о том, что когда-то мог совершить в жизни столь роковую ошибку, через год (как в моем случае) — на губах не остается ничего, кроме спокойной и снисходительной улыбки в сторону «пальмоводов»: «Прости их, Господи, ибо не ведают, что творят!»

Эмоции удесятеряются, когда перед глазами продолжает телепаться пальмовый цахес, выделывающий совсем уж чудовищные антраша: дигитайзер смещается почти на сантиметр — да так, что невозможно попасть стилусом не то что в нужную букву виртуальной клавиатуры, но и вообще в экран. Аккумулятор Т3, который с самого начала был образцом того, что американские люди называют pathetic [Вызывающее жалость ничтожество (англ.)], в конце первого года пользования работает от зарядки до зарядки около тридцати минут, в конце второго года — описанные женой (и поддержанные Паоло Коэльо!) одиннадцать минут. Для сравнения: год спустя заряда моего 4700 хватает на пять часов интенсивной работы.

Понимаю, что читателю не терпится услышать про iPAQ 4700 и какую-нибудь гадость. Что ж — запросто! Во-первых, сошла эмаль на всех четырех углах магниевого корпуса. Во-вторых, непотребный уровень программной поддержки со стороны производителя. Поддержка эта убога сама по себе, а уж на фоне заботы Dell об Axim’e смотрится совсем непристойно. Дело вот в чем. Самым слабым местом iPAQ 4700 является Windows Mobile 2003 SE. Вернее, не столько сама операционная система, сколько ее несовместимость с конкретным железом. Здесь 4700-й демонстрирует три неприятных бяки: происходит постоянная утечка памяти — это раз; Wi-Fi-соединение совершенно не умеет работать с методом шифрования WPA PreShared Key (невозможно отменить запрос сертификата с RADIUS-сервера) — это два; запредельно дебильный интерфейс управления Bluetooth — это три.