– Папе будешь звонить? – тихо спросила Надя.

– Не знаю. А надо ему это?

– Не знаю.

И все-таки она позвонила. Володя теперь жил неподалеку от тестя-банкира, на Рублевке, как он сам обмолвился в одном из редких разговоров с Машей по телефону. И все у него было замечательно, так что лучше, казалось, и быть не может. Бизнес развивался, дочери, рожденные в законном браке, учились: одна за границей, другая в Москве, в элитной школе, жена блистала на светских раутах, тесть владел крупным банком.

– Привет, – глупо сказала она в телефонную трубку, услышав его деловое «слушаю», и отчего-то разволновалась.

– Здравствуй.

В его голосе было напряжение. Маша невольно вздохнула. Столько лет прошло и она, кажется, никогда ни о чем не просила, а он все равно считает ее вымогательницей, дрянью, и откровенно побаивается.

– Я звоню из школы, – сказала она. – Соня пошла в первый класс.

– А… – протянул он.

– А как у тебя?

– Все нормально. Извини, я занят. У меня совещание, – торопливо сказал Владимир Васильевич.

– Я поняла. Что ж, до свидания.

– Всего хорошего.

Отбой. И зачем только она позвонила?

– Ну, как? – спросила Надя. – Впрочем, я все вижу по твоему лицу.

– Ну, не нужны мы ему! Не нужны!

– Я удивляюсь твоему упрямству. Это же было понятно с самого начала!

– А вдруг Соня спросит о папе? Ты посмотри, посмотри! Сколько здесь мужчин!

– Надо было позвонить Мише.

– Выдавать за отца чужого мужчину?

– Ну, какой же он чужой! – всплеснула руками Надя. – Он же любит тебя!

– Любовь – это еще не повод для отцовства.

– Где ты этого нахваталась?! – рассердилась Надя. – Тоже мне: разочарованная жизнью женщина! У тебя сегодня счастье, а ты стоишь с кислым лицом! Из-за какого-то мужика! При том, что у тебя есть такой замечательный…

– Миша придет вечером, – оборвала она хвалебную Надину речь. Она и сама знает, что замечательный, но не в этом дело. – У него работа.

– Ну, ради тебя и Сони он бы отпросился.

– Отпросился! – рассмеялась она. – Он сам начальник! Ох! Я так переживаю!

– Успокойся. Соня – умная девочка, не по годам. Все будет хорошо.

– Ты повторяешь это, как заклинание!

– А как иначе тебя успокоить?

– У меня такое чувство, будто что-то должно случиться. – Она нацелила видеокамеру на первую Сонину учительницу. Кадры для семейного архива.

– Но почему же непременно плохое?

– Ну, а что хорошего может со мной случиться?

– Да ты пессимистка! – покачала головой Надя. – Подумай, какой день сегодня! Наша Соня пошла в первый класс! Уверена – она будет отличницей!

– Она – вертушка. На месте не усидит.

– Да хватит тебе причитать! – Надя рассердилась всерьез. – Ты словно ищешь повод, чтобы расстроиться! А ну, прекрати! Понаставила себе заборов!

Маша вздохнула. Сердце ныло. Может, виной всему дождь? С утра собирался и вот вам, пожалуйста! Возвращаться придется, прикрывшись зонтами.

И все равно: сегодня у нее праздник. У нее, у Нади, у Сони. Они пошли в первый класс. Они выросли.

…Предчувствие Машу не обмануло. На следующий день шеф-редактор Лариса, дородная, властная дама, вызвала к себе в кабинет и начала разговор издалека:

– Ну, как Соня? Понравилась тебе ее первая учительница?

– Главное, чтобы она Соне понравилась.

– Как она: молодая, старая?

– В возрасте. Лет сорока. Лариса рассмеялась:

– Ну, спасибо тебе!

– Ой, извини! Я и забыла что тебе сорок!

– Сорок пять. Да нормально все. Я в твоем возрасте тоже думала: ой, сорок, это же кошмар! Конец света! Все сорокалетние женщины казались мне старухами. А сейчас думаю: вся жизнь впереди. До пенсии еще пахать и пахать! Ты, вот что…

«Перейдем к делу», – догадалась Маша.

– … надо взять интервью.

– У кого?

– У Ильи Богатырева. Если ты не в курсе, это известный актер.

– Нет! Почему я?!

– Потому что ты лучше всех справишься. Это должно быть развернутое интервью, подробное, интересное. Его фото будет на обложке ноябрьского номера.

– Это с какой стати?

– На экраны выходит фильм, где в главное роли – Богатырев.

– Он же сериальный актер!

– Вырос до полного метра, как видишь. У нас уже был репортаж со съемок, теперь надо осветить премьеру. Бюджет картины солидный, режиссер маститый, да и Богатырев – красавец! – с чувством сказала Лариса.