— Да…

— На этот раз было иначе?

— Нет… Мы поссорились днем, а потом… — Ребиндер наморщил лоб и закончил: — Потом — не помню.

— Почему поссорились?

— Ну… Не помню.

— Это единственная бутылка, которую вы выпили? Может, вы пили еще?

— Не помню.

— Других бутылок нет, — подсказал сержант.

— Сейчас вас осмотрит врач, — сказал старший инспектор, — а потом мы продолжим разговор. Скорее всего, уже не здесь.

Ребиндер равнодушно кивнул и позволил полицейскому врачу, приехавшему с бригадой, приступить к работе, а Беркович с Ханом вышли в салон, где парамедики упаковывали в пластик тело погибшей женщины.

— Что скажешь? — спросил эксперт.

— Ты говоришь, что случай стандартный, а по-моему, все не так. Не тот человеческий тип. Не та социальная среда. И выпили слишком мало, чтобы он мог потерять память. Уверен, врач скажет, что Ребиндер наркоман. Во всяком случае, сейчас он явно под кайфом. Ты обратил внимание на его зрачки? И пальцы тоже — мелко дрожат, ты видел?

— Да, — кивнул Хан. — Трудно сказать: от водки тоже может быть такой тремор. Зависит от состояния организма.

— И еще, — продолжал Беркович. — Посмотри на рюмки в серванте. Обрати внимание на крайнюю справа.

— А что? — отозвался Хан. — Три выстроены в линию, одна чуть выступает вперед. Ты считаешь, это важно?

— Это, скорее всего, не важно. Важнее другое. Пылинки. На трех рюмках они есть, а на четвертой — нет.

— Ты прав, — сказал эксперт, вглядевшись. — Рюмку мыли недавно. Она еще не полностью высохла — вон на дне капелька.

— Следовательно, — заключил старший инспектор, — пили они не вдвоем. Был в их компании третий, который потом вымыл рюмку и поставил в сервант. А между тем, Ребиндер утверждает, что посторонних в квартире не было.

Из кухни вышел полицейский врач и подошел к коллегам.

— Он принял наркотическую дозу, — сказал врач, — не позднее пяти часов назад и не раньше десяти.

— Укол? — поинтересовался Беркович.

— На руках следов я не нашел. Скорее всего, таблетка “экстази”. Для него оказалось вполне достаточно — отключился практически сразу.

— Он сам принял таблетку?

— Безусловно. Если вы имеете в виду насилие… Коллеге, видимо, лучше судить об этом? — врач посмотрел на эксперта.

— Нет, — сказал Хан. — Явных следов насилия нет. Он ударил жену, верно, и она, похоже, порвала на нем рубашку, но… ничего больше не произошло.

— Но все, что было до того, как он проглотил таблетку, Ребиндер должен помнить! — воскликнул Беркович.

— Совсем не обязательно, — покачал головой Хан. — Если он сделал это впервые в жизни, то мог забыть даже, как его зовут.

— Получается, — сказал Беркович, — что в квартире их было трое. Вместе пили, а потом третий предложил Ребиндеру таблетку. Не думаю, что тот знал, что глотает. Возможно, у него болела голова, и гость взялся вылечить…

— Сомнительная идея, — возразил эксперт. — Бездоказательная.

— Почему? В серванте недавно вымытая рюмка. Хозяин под действием наркотика, хотя наркоманом не был. И если я посмотрю семейный альбом, то, мне кажется, отвечу и на последний вопрос…

— У кого есть сейчас семейные альбомы? — удивился Хан. — Все фотографии, если они вообще есть, — в компьютере. Этот Ребиндер электронщик, так что… Спроси у него, пусть покажет.

— Потом, — сказал Беркович. — Если не найдем бумажных снимков. Ты не прав, Рон, старые фотографии не всегда переносят в память компьютера, это, знаешь, такие ностальгические воспоминания. Давай поищем, а если не найдем…

Обыск продолжался недолго — фотографии супруги Ребиндер держали не в альбомах, а в полиэтиленовом пакете, где были в кучу свалены и детские изображения, и снимки, сделанные во время свадьбы…

— Вот, — сказал Беркович Хану. — Гляди.

На цветном снимке, сделанном, судя по штампику фотоателье на обороте, несколько лет назад, улыбавшаяся Дорит стояла рядом с молодым мужчиной, положившим руку на плечо девушки.

— Кто это? — спросил Ребиндера старший инспектор, войдя в кухню.

— Это… Рони. Рони Вакнин. Они с Дорит… Ну, она была его вроде невестой… А потом, когда мы с ней познакомились, Рони получил отставку…

— Вы с ним знакомы?

— Да, — кивнул Ребиндер. — Он у нас на свадьбе был. Хороший программист.

— Вчера он к вам приходил?

— Вчера? Нет… Не помню. Неделю назад — да.

— Вы дружите? После того, как он получил отставку, а вы женились на его девушке?

— Дружим… Нет, но… Бывает, встречаемся. Редко. Или какие-то проблемы.

— Он женат?

— Рони? Нет.

— Он принимает наркотики?

— Что вы! Нет, конечно.

— Придется поговорить с Вакнином, — сказал старший инспектор. — Пойдемте, — обратился он к Ребиндеру. — Ночь вам придется провести в камере.