Искусство быть счастливым. Руководство для жизни

Эта книга - замечательный сплав двух точек зрения - буддистского подхода к решению внутренних проблем величайшего в мире духовного лидера Далай Ламы и очень точных и важных для западного читателя вопросов, которые задает ему психолог и психиатр Говард Катлер, а также медитаций, предлагаемых Далай Ламой для решения психологических проблем и достижения состояния счастья и мира с собой, и примеров из практики психотерапевта Катлера.

Эта редкостная книга не зря стала одним из самых выдающихся бестселлеров в США и других странах. Мы счастливы представить ее русскоязычному читателю.

Эта книга построена на основе многочисленных бесед с Далай Ламой, которые проходили во время наших частных встреч в Аризоне и Индии. Мой замысел состоял в том, чтобы представить взгляды Далай Ламы на природу счастья и пути его достижения западному читателю и снабдить их своими комментариями — комментариями психотерапевта-профессионала. Далай Лама великодушно оставил за мной право выбора формы будущей книги. Я счёл наиболее эффективной повествовательную форму, так как она не только облегчает восприятие, но и позволяет показать, насколько жизнь Далай Ламы согласуется с его идеями.

С согласия Далай Ламы я организовал эту книгу вокруг одной темы — поисков счастья, поэтому некоторые её отрывки являются сочетаниями элементов нескольких различных бесед. Там, где этого требовали ясность и доступность, я, также с согласия Далай Ламы, включил в текст отрывки из его публичных выступлений в Аризоне. Переводчик Далай Ламы доктор Таптен Джинпа любезно согласился просмотреть окончательную версию рукописи, чтобы убедиться в отсутствии смысловых ошибок и неправильного толкования идей Далай Ламы, которые могли возникнуть в ходе редакторской правки.

Для иллюстрации некоторых обсуждаемых в книге идей я включил в текст различные истории и анекдоты. Из уважения к личной жизни реальных персонажей этих историй я везде, где это было необходимо, изменил имена, детали и другие отличительные характеристики.

— Доктор Говард К. Катлер

Я нашел Далай Ламу сидящим в одиночестве в раздевалке баскетбольного зала за несколько минут до начала его выступления перед шеститысячной аудиторией в Аризонском университете. Он спокойно пил чай, пребывая в абсолютной безмятежности. "Ваше Святейшество, если вы готовы..."

Он живо поднялся и без колебаний вышел из раздевалки в помещение за сценой, заполненное репортерами местных газет, фотографами, охранниками и студентами — искателями, любопытствующими и скептиками. Он прошел сквозь толпу, широко улыбаясь в знак приветствия. Наконец, миновав занавес, он вышел на сцену, поклонился, сложил ладони и улыбнулся. Его встретили оглушительными аплодисментами. Он попросил, чтобы свет в зале не приглушали, так как хотел ясно видеть своих слушателей. Несколько мгновений он постоял молча, с необычайно добрым выражением лица изучая собравшихся. Тех, кто никогда раньше не видел Далай Ламу, могли несколько смутить его экзотичные шафранно-красные одеяния, однако, как только он сел и начал говорить, сразу же проявилась его замечательная способность устанавливать контакт со слушателями.

— По-моему, с большинством из вас я встречаюсь впервые. Однако я не делаю особой разницы между старыми и новыми друзьями, так как всегда верил в то, что все мы одно, все мы — человеческие существа. Конечно же, между нами существуют различия в культуре или в образе жизни, в вероисповедании или цвете кожи, но все мы — человеческие существа, обладающие человеческим телом и человеческим сознанием. Мы наделены одинаковым физическим строением, одинаковым разумом и эмоциями. Каждый раз, знакомясь с кем-либо, я говорю себе, что знакомлюсь с еще одним человеческим существом, точно таким же, как я сам. Я нахожу, что подобный подход намного облегчает общение и взаимопонимание. Различия возникают лишь тогда, когда мы обращаем внимание на особые характеристики — например, на то, что я тибетец или буддист. Но эти характеристики вторичны. Научившись абстрагироваться от них, мы сможем с большей легкостью общаться, обмениваться идеями и опытом.

Этими словами в 1993 году Далай Лама открыл недельную серию публичных выступлений в Аризоне. Идея поездки в Аризону возникла более чем за десять лет до этого, когда я только познакомился с ним. Тогда я впервые побывал в Дхарамсале, получив академическую стипендию на изучение традиционной тибетской медицины. Дхарамсала — прекрасное и спокойное горное селение у подножия Гималаев. Вот уже более сорока лет она является домом для опального тибетского правительства — с тех пор, как Далай Лама вместе с сотней тысяч других тибетцев бежал из Тибета после варварского вторжения туда китайских войск. Во время пребывания в Дхарамсале я познакомился с несколькими членами семьи Далай Ламы, которые впоследствии помогли мне организовать встречу с ним. Идея важности отношения к другому человеку как к равноправному существу, которую Далай Лама затронул в своем публичном выступлении в 1993 году, была основным предметом нашей первой беседы в 1982 году. У него необычайно развита способность находить общий язык с людьми, поэтому в разговоре с ним чувствуешь себя абсолютно непринужденно. Наша первая встреча длилась около сорока пяти минут, и после нее, подобно многим другим людям, которым выпала честь общаться с Далай Ламой, я ощутил необычайное воодушевление и уверенность в том, что только что познакомился с поистине исключительным человеком.

По мере нашего сближения, которое происходило в течение последующих нескольких лет, я постепенно открывал в нем все новые прекрасные качества. Он очень умен, но искренен, добр, но без излишней сентиментальности, наделен чувством юмора, но знает меру, а также, по мнению многих, вызывает у людей скорее воодушевление, чем благоговение.

Со временем я убедился в том, что Далай Лама достиг удовлетворения и безмятежности, подобных которым я не наблюдал ни у кого более. Я решил изучить принципы, которые позволили ему развить в себе подобное отношение к жизни. Конечно же, я понимал, что он — в первую очередь буддийский монах, чья жизнь прошла в изучении и практике буддизма, тем не менее мне стало интересно, можно ли среди его убеждений или принципов выделить те, которыми могли бы воспользоваться и люди вне буддийской традиции — принципы, которые могут быть непосредственно применены к нашей жизни, чтобы сделать нас счастливее, сильнее и, может быть, бесстрашнее.

В конце концов у меня появилась возможность более глубоко изучить его взгляды на жизнь, так как во время его пребывания в Аризоне мы встречались ежедневно; затем эти беседы, уже более глубокого характера, продолжились в Индии. В ходе этих бесед я обнаружил, что нам требуется немало усилий, чтобы найти общие моменты в наших на первый взгляд несовместимых мировоззрениях — буддийского монаха и западного психиатра. В одном из разговоров, например, я затронул распространенные в западном обществе психологические проблемы, проиллюстрировав их несколькими случаями из реальной жизни. Описав случай женщины, которая упорно стремилась к саморазрушению, я спросил Далай Ламу, может ли он как-то объяснить подобное поведение и дать какой-нибудь совет. Я был поражен, когда после длительного размышления он просто пожал плечами и, тепло рассмеявшись, ответил: