– О, Гарри, дорогой, ты не можешь покороче? – перебила его жена, и я впервые за все время, что ее знала, услышала в ее голосе нотку раздражения. Она посмотрела на меня: – Под сажей на бумаге едва заметно проступили некоторые слова, которые, очевидно, были написаны на предыдущем листе.

Я смотрела на нее широко открытыми глазами.

– О! Вы хотите сказать, что это был отпечаток того, что я написала карандашом?

Миссис Фолкон кивнула.

– Да, Пегги сказала, что она разобрала несколько слов, что-то похожее на нож великана и медвежонка. Она была заинтригована и пыталась разобрать что-нибудь еще, пока спускалась по лестнице, здесь она столкнулась с Робертом. Он спросил, что такого интересного она нашла, и Пегги показала ему листок. Он очень разволновался, сказал, что нанесет на листок графит с карандаша, чтобы прочитать все.

– Больше Пегги листок не видела, – сказал мистер Фолкон, беспокойно хмурясь. – На следующий день Роберт уехал в Лондон, предположительно для того, чтобы узнать, каким судном быстрее добраться до Китая. Через два дня он исчез. Мы навели справки в разных компаниях. Ни одно судно не ушло в Китай за последние две недели. Конечно, он мог отправиться первым же удобным рейсом в Бомбей или Сингапур, а там пересесть на другой пароход. Мы предполагаем, что он обнаружил что-то, что проливает свет на эту проклятую загадку.

Миссис Фолкон положила свою руку на мою, в ее прекрасных глазах была тревога.

– Ты знаешь, что было на листке, Люси?

– Там была разгадка, – подавленно ответила я. – Совершенно случайно я нашла ответ на первую часть загадки, все остальное было уже легко. Я записала все в своем блокноте, у меня и сейчас лежит в чемодане этот листок. Я никому об этом не рассказала, но то, что обнаружил Роберт с помощью графитовой пыли – ответ на загадку.

Мистер Фолкон вздохнул.

– Этого мы и боялись. И теперь безрассудный мальчишка снова отправился в Китай искать сокровище. А ведь в любой момент там может вспыхнуть война.

Я прошептала:

– Мне очень жаль. Я бы никогда сознательно не стала подвергать Роберта опасности.

– Люси, дорогая, ты ни в чем не виновата, – быстро сказала миссис Фолкон. Она выпрямилась. – Что ж, по крайней мере, мы знаем, что произошло, Гарри. А это лучше, чем строить догадки.

– Правильно. Нам остается только то, что делают все родители в мире. Волноваться и надеяться, – он криво улыбнулся. – Так ты никому не сказала? Я всегда знал, что у тебя есть здравый смысл, детка. Это проклятое сокровище породило вражду и злобу, которые живут уже более пятидесяти лет. Мы были бы счастливы, если бы оно провалилось в тартарары, я и Тина. Но не Роберт. Для него это способ спасти «Луноловов», и он готов для этого рисковать всем, чем угодно.

Минут через десять они уехали, пообещав мне сообщить, как только узнают что-нибудь о Роберте. Весь день я себе места не находила. Ник пришел домой за несколько минут до полуночи и был удивлен тем, что я еще не сплю. Я ему торопливо рассказала о визите мистера и миссис Фолкон и отдала лист бумаги из конверта, адресованного мистеру Маршу.

– Здесь объяснение, Ник. Извини, если считаешь, что я должна была раньше рассказать. По правде говоря, я не думала об этом с тех пор, как ты привез меня сюда. К тому же я не хотела, чтобы кто-нибудь ехал в Китай в такое время. Это безумие.

Он с любопытством посмотрел на меня, затем сел и принялся изучать то, что я написала. Через несколько минут он взглянул на меня и сказал:

– Как просто, когда кто-нибудь все разложит по полочкам, правда? Как, черт возьми, ты догадалась, Люси?

– Все началось с того, что мы решали анаграммы в «Высоких зарослях», а остальное встало на свои места, потому что я очень хорошо знаю миссию в Цин Кайфенг.

– Ирония судьбы. Ведь все эти годы, пока ты боролась за каждую ложку просяной каши, сокровище спокойно лежало в твоей комнате, – он задумался, потом неожиданно ухмыльнулся. – А теперь отважный Роберт плывет по глубокому синему морю, чтобы добыть сокровище и вырвать «Луноловов» из моих алчных лап. Очень интересно.

Я снова была озадачена, потому что он был в хорошем настроении, хотя мог рассердиться на меня, поэтому я спросила:

– И тебе все равно, что Роберт знает, где искать сокровище, и может добраться до изумрудов?

– Все это часть игры. Ты ведь ему не сказала. Ему просто повезло, – Ник пожал плечами и отдал мне листок. – А теперь марш спать. Уже поздно. Хочешь послушать завтра оперу Гилберта и Сал Ливана?

– О, с удовольствием! А которую?

– «Микадо».

– С Верховным палачом!

– Правильно. А ну-ка, изобрази еще раз эту идиотку Грешем в поезде, когда ты приехала в Англию.

Я хихикнула и попробовала сказать голосом миссис Грешем:

– В конце концов, Китай и Япония – это почти одно и то же. Я в этом уверена.

Ник засмеялся, и в его черных глазах ожили чертики.

– Нет, с самого начала, Люси. Давай. А потом про кошек.

Это был один из хороших моментов моей нынешней жизни, и мне отчаянно хотелось, чтобы он длился дольше. На следующий день Ник купил мне еще одно платье, а вечером мы отправились в театр. Думаю, что мы получили большее удовольствие от оперы, чем кто-либо другой из зрителей, потому что мы все время вспоминали о Грешемах и не могли удержаться от смеха. Потом мы ужинали в ресторане «Савой», и Ник познакомил меня со своими знакомыми – супружеской парой, которая тоже ужинала в этом ресторане. Они были очень приятные люди и наговорили мне комплиментов. Я провела удивительный вечер. Когда кэб подкатил к дому, сердце мое упало. Неужели и сегодня Ник уедет на всю ночь в клуб? Но у него по-прежнему было хорошее настроение. Я принесла ему виски с содовой, прежде чем уйти спать, и он уговорил меня попробовать глоток. Но мне не понравилось.