Ситуация осложняется тем, что иногда в рамках одного и того же текста (подчас в рамках одного и того же небольшого отрывка) возникает противоречивая картина. Возьмём, к примеру, Евангелие от Луки. Согласно Лк 17:20–21, приход Царства не будет виден; более того, создаётся впечатление, что Царство в будущем не предвидится, но уже присутствует среди людей. Согласно следующему же отрывку, Лк 17:22, приход Царства будет заметен всем и каждому: «Как молния, сверкнувшая от одного края неба, блистает до другого края небес, так будет Сын Человеческий в день свой». Ещё менее понятно Лк 17:20–21 в свете Лк 17:28–31: «Когда начнёт это сбываться... поднимите головы ваши, потому что приближается избавление ваше... знайте, что близко Царство Божие». Как нам быть? Должны ли мы считать, что Лука безнадёжно запутался с теми противоречивыми преданиями об учении Иисуса, которые были ему известны? Или, возможно, уже сам Иисус запутался в вопросе о Царстве? Или противоречие каким-то образом разрешимо?

Вообще существуют три логические возможности.

• Возможность первая: Иисус учил о Царстве как о будущем явлении, а идея Царства как нынешней реальности приписана ему христианами. т. е. фразы типа «не прейдёт род сей, как всё это будет» (Мк 13:30) аутентичны или, во всяком случае, верно отражают мысль Иисуса, а фразы типа «Царство Божие — среди вас» (Лк 17:21) суть поздняя выдумка, сделанная христианами в ту пору, когда стало ясно, что апокалиптическое Царство не пришло.

• Возможность вторая: Иисус учил о Царстве как о нынешней реальности, а идея апокалиптического Царства приписана ему христианами. Иными словами, фразы типа «Царство Божие — среди вас» (Лк 17:21) суть подлинный голос Иисуса, а высказывания вроде «не прейдёт род сей, как всё это будет» (Мк 13:30), являются выдумкой христиан, находившихся под влиянием еврейской апокалиптики.

• Возможность третья: Иисус учил и тому, и другому, причём оба аспекта в его учении органично сочетались, но мы не знаем, как именно (или, возможно, Иисус сам не замечал противоречия, или замечал, но не мог решить его).

Не стоит спешить прибегать к третьей возможности, как некоторые делают: дескать, вот и вот способы совместить Царство нынешнее и Царство будущее, так что зачем скепсис. Ибо человеческий разум изобретателен. Сложно придумать или представить любые два высказывания, которые при должной сноровке нельзя было примирить друг с другом. Простейший пример — христианская догматика: казалось бы, невозможно быть полностью Богом и полностью человеком одновременно. Более того, невозможно даже утверждать обе эти вещи одновременно. Тем не менее халкидонский догмат утверждает об Иисусе именно это (правильно или нет — другой вопрос). То есть традиция в данном случае гармонизировала две линии предания об Иисусе, казалось бы, взаимоисключающие, в единое парадоксальное утверждение. И, конечно, в вопросах настолько сложных, как Царство Божие, не нужно большой изобретательности, чтобы выдумать десятки возможных гармонизаций. Но это само по себе не означает, что гармонизация оправданна. Ибо вспомним: у Марка и Матфея есть только Царство будущее; Фома не дополняет идею Царства будущего Царством нынешним, а опровергает идею Царства будущего. Значит, не будем торопиться с выводами.

Ситуация осложняется тем, что взгляды Иисуса могли развиваться: например, повлияла ли на них внезапная гибель Иоанна Крестителя? Повлиял ли на них тот факт, что обещанный Крестителем скорый огненный Суд так и не пришёл? И если повлиял, то как? Заметим: мы уже установили, что, откликнувшись на призыв Иоанна, Иисус принял апокалиптическую весть (см. выше главу 4). Соответственно, упомянутые нами три возможности соответствуют трём следующим сценариям.

• Сценарий первый: Иисус всегда оставался верным апокалиптическим воззрениям Крестителя, за исключением разве что некоторых акцентов и деталей. Иисус верил своему учителю, и никакие задержки Царства не поколебали уверенность в общей правоте Иоанна.

• Сценарий второй: Иисус разочаровался в апокалиптике и полностью порвал с ней. Будучи интеллектуально честным и самостоятельно мыслящим человеком, Иисус понял, когда столкнулся с несбывшимся предсказанием о скором приходе Царства, что нужно менять систему взглядов. И взгляды он изменил кардинально. Ученики его, однако, не вполне осознали происшедшую с ним духовную трансформацию.

• Сценарий третий: взгляды Иисуса органично развивались, и, оставаясь при вере в скорое апокалиптическое Царство, он вскоре пришёл к парадоксальному мнению, что Царство одновременно (!) уже пришло или начинает приходить. Возможно, эти две позиции у него органично совмещались. Или, возможно, он сам несколько запутался, что и честно отражено у Луки.

У христианских толкователей Античности и Средневековья эти возможности практически не обсуждались. Оно и понятно: сама постановка проблемы считалась в ту пору кощунственной: могли Иисус ошибиться со сроками Царства? Мог ли Иисус изменить свои взгляды? Да и исторической науки как таковой не существовало. Поэтому старые комментаторы нам мало помогут.

Если мы обратимся к современным учёным, то увидим всё тот же разнобой. У каждого из упомянутых сценариев есть много сторонников. Однако наибольшее число учёных, к которым себя относит и автор этих строк, считает, что Иисус всегда так или иначе оставался апокалиптическим/эсхатологическим пророком. (Относительно терминов «апокалиптика» и «эсхатология» см. словарь в конце книги.) Эта точка зрения закрепилась как магистральная интерпретация Иисуса с тех пор, как в начале XX века знаменитый библеист (а впоследствии миссионер и врач, лауреат Нобелевской премии мира) Альберт Швейцер (1875–1965) показал глубокую укоренённость Иисуса в апокалиптических чаяниях своего времени. Последующую историю вопроса в европейской и британской библеистике вполне можно описать как попытки модифицировать и уточнить концепцию Швейцера (хотя есть и исключения). Далее в этой главе мы покажем, почему эта концепция, скорее всего, правильна.

Впрочем, никогда не исчезали и попытки отойти от «апокалиптической» школы. У некоторых авторов это было вызвано мировоззренческими проблемами. Скажем, если Иисус — еврейский апокалиптический пророк, предсказывавший скорое Царство (и ошибавшийся!), то какое отношение он имеет к нам? И не в том даже дело, Бог он или не Бог, а в том, какое отношение к нуждам и проблемам сегодняшнего дня имеет древняя апокалиптика? К таким проблемам, как нищета и экология, терроризм и коррупция? Если Иисус не имел рецептов на сей счёт, но лишь думал, что скоро придёт Бог и исправит все эти беды, то что это даёт нам, которым не приходится ждать скорого апокалиптического вмешательства? Как порой думают, в таком случае Иисус оказывается не только погрешимым, но и бесконечно далёким от нас и неактуальным... Не лучше ли переделать его в кого-то более родственного нам в социальном плане, в некоего учителя вечных истин? Правда, всё это не доводы научного, исторического порядка, но лишь мировоззренческие пожелания, а потому не могут быть основанием для ревизионизма исторического. Однако доводы научного плана тоже существуют, теория неапокалиптического Иисуса имеет право на существование, и она интенсивно разрабатывалась.