Шрифт:
– Что-нибудь не так? – невинно спросил Шкода.
– Эта еда… – произнес Мор, скривившись. – Она свежая.
Он выплюнул на тарелку остатки завтрака и затряс головой.
– Ты хотел меня отравить?
Шкода стал отпираться, но Мор все наседал, и вспыхнула ссора. Продолжалась она до тех пор, пока из-за стола не встал Смерть и, подозвав меня к себе костистым пальцем, не отвел в офис.
– Сделай мне одолжение, – попросил он. – Мне надо подогнать кучу бумажной работы и успеть до вечера проверить информацию по нашему заданию.
Я кивнул.
– Сам я не управлюсь, так ты бы не взялся просмотреть пару досье…
– Каких досье? – вставил я вопрос.
– Жизненных, разумеется…
Порывшись в бумагах, он вытащил листок с именем сегодняшнего клиента и вручил его мне.
– И еще «Механизмы». А именно «Механические аварии». В общем, посмотри детали процедуры. Основное я помню, но ты меня подстрахуешь, если что.
– Где их искать?
– Думаю, их уже перенесли в офис Шефа на третьем этаже. Вот ключ.
Я уже собрался уходить, но Смерть шепотом добавил:
– Да, и еще. Помнится, ты спрашивал о Гадесе… Так вот – не поворачивайся к Войне спиной.
А где Шеф?
Открыв белую дверь на лестничной площадке второго этажа, я увидел тяжелую лестницу, которую вчера заметил мельком. Она спиралью закручивалась вверх и терялась во мраке. Я ощупью двинулся вдоль правой стены, нашарил выключатель и нажал. Под сводами лестничного колодца загорелся мутный свет, очертивший темные контуры ступенчатой спирали. Я медленно поднялся на два витка, и каждый мой шаг гулко раздавался в тишине. Вверху бесшумно покачивалась голая лампочка, отбрасывая тусклый свет на низкую деревянную дверь.
Я тихонько постучал.
И прислушался.
И стал ждать.
Ответа не было, и я постучал еще раз, сильнее. Я ждал, как подобает трупу: тихо, терпеливо, безропотно. Так и не дождавшись ответа, я повернул ручку, открыл дверь и зашел внутрь.
Офис Шефа оказался просторным чердаком с низким потолком и скошенными стенами. Два слуховых окошка напротив двери пропускали редкие лучи света. Комната была пустой, если не считать письменного стола, пары стульев и (как ни странно) барабана для лотереи. Все – мебель, стены, ковер – сплошь белое.
На столе, заваленном чистой бумагой, стоял небольшой компьютер и лазерный принтер, оба выключены. Позади стола находился камин, в котором еще тлели угольки, рядом возвышалась стопка папок, похожих на те, что хранились в архиве на первом этаже. Иных признаков жизни вроде небрежно открытых шкафов, книг с закладками, еды, напитков не наблюдалось.
В стопке я насчитал около полусотни прямоугольных папок – все одинаково серые. Я принялся аккуратно снимать их в поисках названия или имени, упомянутых Смертью. Папка с надписью «Механические аварии», содержащая увесистую подшивку бумаг, нашлась почти сразу. Два часа я провел за чтением этой подшивки, стараясь запомнить каждый листок, с возрастающим предчувствием, что в любой момент может войти Шеф. Поначалу мне было просто интересно его увидеть. Но эта мысль овладевала мной все больше, волнение росло с каждой минутой, под конец я уже робел перед его авторитетом настолько, что руки мои тряслись, и ни о чем другом, кроме страха и ожидания, я уже думать не мог.
Но Шеф так и не появился – я же отыскал лишь единственный абзац, посвященный процедуре:
С целью обеспечения успешной реализации смерти клиент должен быть непрерывно сопровождаем на расстоянии от 2,1 до 9,8 м. В процедуру допускается минимальное вмешательство, на усмотрение Агента.
Я продолжил поиск. Солнце пробивалось сквозь окошки, его теплый свет – прозрачный столб пылинок – белым прямоугольником падал на ковер возле стола. Если не считать редкого потрескивания догорающих в камине угольков, в комнате царила тишина. И я сидел в полном одиночестве.
Жизненное Досье лежало в нижней трети стопки. Сто двадцать шесть страниц подробнейшей информации. Я узнал среднюю длину волосяного покрова на лице клиента (4,6 см), расстояние от мочки правого уха до ямочки на подбородке (12,3 см), размеры ногтевой пластинки большого пальца левой руки (1,08 х 1,2 см), размер пениса в эрегированном состоянии (14,9 см), в расслабленном виде (4,4 см), среднее количество веснушек на квадратном сантиметре правого плеча (7) и так далее. Смысл некоторых данных оставался непонятен, к примеру: цвет кожи (49), форма головы (2677), поведенческая модель (823543) и тип телосложения (343). Далее пошли страницы с его психологическим портретом, биографическими сведениями, описанием характера, уровнем интеллекта, а также приводился числовой эквивалент ряда абстрактных категорий – любви, ненависти, смелости и трусости.
Почитав какое-то время, я расстроился и отбросил папку.
Мою жизнь тоже можно представить в виде цифр.
В общей сложности у меня было девять любовниц. Самая продолжительная связь – с Эми, длилась она тридцать пять месяцев. Это приблизительно сто пятьдесят недель, или тысяча сто дней, или двадцать пять тысяч часов. Самая короткая связь была с женщиной, которая рассердилась, когда я сообщил ей об одной из своих фантазий. Связь эта длилась всего девять дней, или чуть больше двухсот часов.