Вконец затурканный бандюками коммерс, по совету коллеги по несчастью, решил встать под ментовскую крышу и отнес заяву в областной РУБОП. Менты оказались людьми конкретными: выяснив детали наезда, они снабдили коммерсанта звукозаписывающей аппаратурой. Записав угрозы хозяину магазинчика со стороны бандитов, они дождались, когда тот передаст им меченные деньги и провели быстрое и эффективное задержание, хорошенько попинав и закрыв Грека и еще пару быков, приехавших вместе с ним продолжить воспитание строптивого комерса.

И Грек и Толян у себя в бригадах на первых ролях никогда в жизни не ходили, и поэтому рассчитывать на то, что их быстро отмажут, им не приходилось. Учитывая это, им нужно было как-то устраиваться в новом для себя мире. В ИВС они оба заехали недавно и в тюремных реалиях секли очень слабо, свято веря, что физическая сила и наглость откроют им путь к почету и уважению. Очутившись в одной хате с Кизюмом, они сразу же попали под его влияние, так как тот, по их мнению, был человеком весьма опытным и авторитетным. Вскоре вся эта «святая» троица, жестко подавив в зародыше слабые ростки недовольства, смогла навязать смирным в общей массе обитателям камеры свою волю. Особого беспредела они, конечно, не допускали, ограничившись «добровольной» экспроприацией в общак существенной части передач с воли. Коме того, неплохо катавший в карты Кизюм обыграл в чистую и поставил в обязаловку большую часть сидельцев.

– Что, тоже не нравится?

Егор поймал на себе внимательный взгляд невзрачного с виду мужичка с недавно отросшим ежиком седоватых волос на остренькой шишкообразной голове. Мужик сидел с ним рядом и указывал своими выцветшими голубыми глазами прямо на Кизюма.

– А что он, баба, чтобы мне нравиться? – усмехнулся в ответ Егор.

– Беспредельщик он, баклан фуфельный, – с ненавистью сказал, словно выплюнул, мужик, посмотрев Егору прямо в глаза.

– В смысле? – не понял соседа Егор.

– В том смысле, что он как сюда зарулил, то сразу скорешился с двумя рогометами, этими баранами безмозглыми Греком и Толяном, и они втроем подмяли под себя всю хату. Кизюм тут в карты обыграл всех пацанов, обчистил просто до нитки. У пацанов и так уже были думки, что он катает, а потом, когда его Геша на финте поймал, то он, сучара, со своими быками Гешу офоршмачил. Кинули ему предъяву, что он честного арестанта парафинит, и окунули головой в очко. Теперь Геше что здесь, что в другом месте кранты. Был мужиком, а стал офоршмаченым чертом, после этого его место только под шконкой.

– Геша, это тот парнишка, который около очка сидит? – на всякий случай уточнил Егор.

– Ага. Жаль пацана, но ничего уже не сделаешь, доля значит у него такая, – кивнул головой мужик.

– А этот Кизюм еще обязательно нарвется, такие беспредельщики, как он, рано или поздно сами под шконкой или в петушатнике оказываются.

– А что же остальные не подписались за Гешу, когда его головой в очко макали?

– А кто здесь за другого подпишется? – пожал плечами мужик.

– Кизюм вместе со своими отморозками сейчас сила, и никому не хочется очутиться рядом с Гешей. В тюрьме, паря, каждый за себя, хоть многие и утверждают обратное…

– А зачем ты мне это рассказал? – поинтересовался Егор, небрежно почесав пальцем нос.

– Меня-то все это как касается?

– Пока никак, но я краем уха слышал, что Кизюму приглянулось твое одеяло, оно у тебя и впрямь козырное, так что если он к тебе подкатит насчет одеяла, ты особо не кобенься. Хрен с ним с этим одеялом, да и Кизюм свое еще когда-нибудь получит, а вот тебе здесь дальше жить…

– Спасибо за предупреждение, – улыбнулся Егор и протянул собеседнику руку.

– Меня Егором кличут, а тебя как звать?

– Миша, – скупо улыбнулся тот в ответ.

Предупреждение соседа не особо напрягло Егора. В том, что он сумеет за себя постоять, он был уверен, но на всякий случай Егор решил немного размяться. Он встал и стал прохаживаться по камере, разминая затекшие от долго сидения ноги, незаметно для окружающих разогревая тело и прорабатывая суставы. Изометрическая гимнастика, к которой приучил его Петрович, подходила для этих целей как нельзя лучше.

Спустя пару часов после жиденького ужина, к Егору снова подкатил смотрящий вместе со своими горилоподобными «торпедами». Сидевшие рядом с Егором мужички поспешили отодвинуться в сторону.

– Слышь, брателла, в картишки перекинуться не желаешь? – растянул свои тонкие губы в гаденькой ухмылке Кизюм, присев рядом с Егором. Грек и Толян остались стоять.

– Нет, спасибо, я не играю, – отрицательно покачал головой Егор.

– А что так, ты чо бля очкуешь что ли? – вмешался в разговор Грек, огромной башней нависая над Егором и небрежно поигрывая своими внушительными бицепсами.

– Нет, я просто вообще не играю, – смерил его взглядом Егор.

– А чо тогда так дерзко смотришь? – продолжал докапываться Грек.