Роланд спокойно посмотрел на него, и что-то во взгляде его, как видно, заставило неудавшегося героя вспомнить об очень важном и срочном свидании, на которое он уже опаздывал, потому что он развернулся и, бросив на пол бесполезную рукоятку, присоединился к массовому исходу.

Роланд опять повернулся к алхимику и отдал ему распоряжения. Если он будет копаться по-прежнему, тогда точно прольется кровь. Когда алхимик хотел было пойти исполнять приказание налетчика, Роланд ткнул в его выпирающую лопатку стволом пистолета. Мужик в ужасе завопил и сразу же обернулся.

– Не ты. Ты оставайся тут. Пусть твой подмастерье сходит.

– К-кто?

– Он. – Роланд нетерпеливым жестом указал на помощника Каца.

– Что я должен делать, мистер Кац? – пролепетал помощник. Остатки юношеских прыщей выступили еще отчетливее на его разом побледневшем лице.

– Делай, что он говорит, ты, недоумок! Отпусти ему! Кефлекса!

Помощник достал какую-то бутылочку с одной из полок за прилавком.

– Поверни, чтобы я мог прочесть, что там написано, – приказал стрелок.

Помощник сделал, как велено. Роланд не смог прочитать: слишком много незнакомых букв. Он справился в «мортоклопедии». Та подтвердила, что это кефлекс, и Роланд понял, что мог бы и не тратить время на эту дурацкую перепроверку. Только он знал о том, что не может прочесть все надписи в этом мире, но эти-то люди об этом не догадывались.

– Сколько таблеток в бутылочке?

– Ну, это, собственно, капсулы, – нервно ответил помощник. – Если вас интересует в таблетках…

– Не важно. Сколько здесь доз?

– О… А… – Помощник так волновался, что едва не выронил флакон. – Двести.

Роланд вдруг почувствовал себя точно так же, как и в оружейной лавке, когда ему сказали, сколько патронов он может купить почти за бесценок. В потайном отделении аптечки Энрико Балазара было девять маленьких пузыречков кефлекса, всего на тридцать шесть приемов, и даже после этого он почти выздоровел. Уж если ему не удастся полностью уничтожить инфекцию за двести приемов, значит, ее вообще нельзя уничтожить.

– Давай сюда, – сказал человек в синем костюме.

Помощник передал ему лекарство.

Стрелок подтянул рукав пиджака и снял часы Джека Морта – «Ролекс».

– У меня нет денег, но этого, я надеюсь, хватит на покрытие всей суммы.

Он повернулся, кивнул охраннику, который так и сидел на полу рядом со своим опрокинутым табуретом и смотрел на стрелка вытаращенными глазами, а потом вышел на улицу.

Вот так: просто вышел.

Секунд на пять в аптеке воцарилась гробовая тишина, если не считать воя сирены, достаточно громкого, чтобы заглушить даже гул людских голосов на улице.

– Господи всемогущий, мистер Кац, что же нам теперь делать? – прошептал помощник.

Кац взял с прилавка часы и прикинул их вес на руке.

Золото. Чистое золото.

Он не мог в это поверить.

Но приходилось верить.

Какой-то чокнутый зашел с улицы, выстрелом вышиб пистолет из руки охранника и нож из руки посетителя, и все для того, чтобы добыть и не наркотик даже, а самое что ни на есть обыкновенное лекарство.

Кефлекс.

Упаковка кефлекса за какие-то долларов шестьдесят.

За которую он отдал «Ролекс» за 6500 баксов.

– Что делать? – переспросил Кац. – Что делать? Спрятать часы под прилавок. Вот что! Ты их никогда не видел. – Он посмотрел на Ральфа. – И ты тоже.

– Не видел, сэр, – немедленно согласился Ральф. – Как только я получу свою долю с их продажи, я в жизни этих часов не видел.

– Его там, на улице, как собаку пристрелят, – с явным удовлетворением заметил Кац.

– Кефлекс! А парень-то вроде ни разу даже и не чихнул, – с удивлением заметил помощник.

Когда в мире Роланда нижний край солнца коснулся Западного моря и золотая огненная полоска пролегла по воде до самого берега, где, точно связанная индейка, валялся Эдди, в мире, откуда Роланд забрал Эдди, офицеры О'Мэра и Делеван потихоньку приходили в себя.

– Откройте мне эти наручники, а? – робко пролепетал толстяк Джонни.

– Где он? – прохрипел О'Мэра и потянулся к кобуре. Ни тебе кобуры, ни портупеи, ни запасных патронов, ни пистолета. Пистолет.