Разумеется, я читала в Интернете про цыган и вовсе не собиралась ввязываться в сомнительную историю с гаданием. Тем более в пустом парке и в такой поздний час.

– Нет, спасибо, я лучше пойду, – ответила я и действительно собралась уйти, но старуха схватила меня за руку.

– Не спеши! – сказала она. – Я вижу на твоем лице печать судьбы. Берегись, беда совсем близко!

Я попыталась вырваться, но она крепко держала мою руку.

– Отпустите! – воскликнула я. – Если вы думаете напугать меня мнимой порчей и выманить побольше денег, вы просчитались! У меня больше ничего нет! Хотите посмотреть?

– Погоди, милая, не кричи. Мы не сделаем тебе зла, и нам не нужны твои деньги. Правда, Хугин?

Пес хрипло гавкнул, видимо, подтверждая слова хозяйки.

– А что же вам надо? – осторожно спросила я.

– Просто предупредить тебя. Можно сказать, это мой маленький должок, – старуха хихикнула. – И не бойся. Не нас тебе надо бояться.

– А кого же?

Старуха перевернула мою ладонь и принялась тщательно ее изучать, поднеся совсем близко к подслеповатым глазам:

– Гммм, – сказала она и покачала головой. – Пожалуй, для верности спросим у друзей. Погоди, сейчас я достану свою колоду…

Она выпустила мою руку, и я на всякий случай отступила от гадалки на шаг.

– Я уже говорила, что не смогу заплатить вам за гадание, – еще раз предупредила ее я.

Пес сердито гавкнул.

– Ну что ты все о деньгах. Такая молодая, а только о деньгах и говоришь, – укорила меня гадалка, – и, клянусь своей душой, на тебе не будет никакого долга.

Я уже сомневалась. Разумеется, мне было любопытно, о чем хочет предупредить меня ворожея. Заглянуть за завесу, скрывающую судьбу, – всегда интересно. Я перевела взгляд на пса. Он смотрел прямо мне в глаза. Странно, я всегда думала, что животные не выносят взгляда человека и всегда отводят взгляд, а этому хоть бы что. Напротив, пес даже оскалился так, что на его выразительной морде появилось подобие ехидной улыбки, и кивнул кудлатой головой: «Мол, ну что, оставайся». И я осталась.

Меж тем старуха нащупала под платком и извлекла на свет потрепанную колоду черных карт. Бурча себе под нос что-то непонятное, она перемешала их и протянула мне.

– Вытяни три любые, – предложила она.

Я немного помедлила, прежде чем прикоснуться к истрепанным картам с таинственным алым символом на рубашке, но тем не менее протянула руку. От карт, казалось, исходило тепло.

Я наугад, как и говорила старуха, вытянула три карты и мельком взглянула на них. На одной на фоне древнего языческого храма была изображена египтянка. Под картинкой было по-английски написано: «Верховная жрица». На второй мчалась куда-то карета, запряженная демоническими лошадями. Она живо напомнила мне экипаж графа Дракулы из одноименного фильма. «Колесница», – гласила надпись под этой картинкой. На третьей был изображен некто рогатый и козлоногий, попирающий кучу черепов. Надпись «Дьявол» рассеивала последние сомнения.

– Вот, пожалуйста, – протянула я карты старухе.

Она приняла их и, поднеся к глазам, закивала седой головой:

– Я была права, девочка. Смерть ходит за тобой по пятам. Тебе угрожает ужасная опасность. Помни, что речь идет не только о твоей жизни, но и о твоей бессмертной душе! Бойся ночи! Бойся! В тебе дремлют великие силы, однако судьба еще не определила, к добру это или к худу…

Я плохо понимала, о чем она говорит, от ее хриплого голоса, напоминающего воронье карканье, мне уже стало страшно.

– Что за опасность? – переспросила я.

– Мы пока не можем тебе сказать. Ночь не простит нам, правда, Хугин? – Услышав свое имя, собака еще раз подтверждающе гавкнула. – Прислушайся к себе. Спасение – в твоей душе. Пойми это.

– Как мне понять, если вы изъясняетесь загадками, – сухо сказала я. Гадалки часто сплетают нечто непонятное, что можно трактовать совершенно по-разному, но я вдруг вспомнила ту ужасную тьму, что говорила со мной во снах, и невольно поежилась. Старуха случайно попала практически в точку.

– Они хотят тебя! Они охотятся за тобой! Они совсем рядом! – снова заговорила старуха, глядя на меня беспокойными, словно пламя костра, глазами. – Берегись! Их отметка вот здесь, у тебя на лбу!

С этими словами она протянула ко мне свою высохшую руку, и я вдруг увидела, что это вовсе не рука, а кривая птичья лапка.

Не сдержавшись, я вскрикнула и отступила, а Хугин хрипло залаял. Вернее, захохотал.

– Только он поможет тебе! Проси у него защиты! – сказала старуха и ткнула скрюченным пальцем-когтем в ужасного пса.

Но я уже не слушала ее, а бежала, охваченная ужасом, прочь, не разбирая дороги.

А вслед мне несся ужасный хохот сумасшедшей старухи и хриплый лай пса.

Сама не знаю, как я добралась до метро. Я пришла в себя уже на сиденье грохочущего поезда. Старуха ужасно меня напугала. И она, и ее пес были, вероятно, самыми жуткими существами, каких я когда-либо видела. Я очень люблю собак, но этот Хугин, или как там его звали, поразил меня. У него были совершенно человеческие глаза. Еще немного, и он бы, чего доброго, сам заговорил со мной!..