Конечно, Джованни понимал, что бедный, неграмотный крестьянин никогда не сможет выбраться из деревни или привлечь внимание юной горожанки. Поэтому он упросил местного священника научить его читать и писать. Священник сам был не слишком сведущ в науках, к тому же ему хватало своих забот, но все-таки, покоренный настойчивостью Джованни и его удивительной тягой к знаниям, он взялся обучать парнишку тому, что знал сам, в особенности церковной латыни. Несколько лет Джованни проводил вечера за учебой, по многу раз читая и перечитывая напечатанный на латыни молитвенник, который священник оставлял в ризнице скромной деревенской церквушки. Мальчик знал, что в эти первые десятилетия шестнадцатого века напечатали множество других книг — книг о естествознании, философии и религии, — и мечтал их прочесть. Он строил планы о том, что покинет деревню и отправится изучать мир и разные науки, но не знал, когда и как это произойдет. Подсознательно он ждал подходящей возможности осуществить свой план или какого-нибудь события, которое послужило бы толчком.

С той минуты как венецианцы пристали к берегу неподалеку от деревни, юношу словно охватила лихорадка, и он провел остаток дня в сильном волнении. Когда Джованни заметил среди всадников юную девушку, то почувствовал, как внезапно сжалось его сердце, и он едва не потерял сознание. У него вдруг появилось какое-то смутное предчувствие, что именно эта женщина предназначена ему судьбой. Юноша попытался отогнать странное ощущение, но безуспешно. Вечером, когда Джованни увидел ее у костра, его душа вновь встрепенулась. Так сердце юноши, в полном согласии с чересчур развитым воображением, нашло наконец цель сколь благородную, столь и безумную — любить и быть любимым этой прелестной незнакомкой.

Когда ужин подошел к концу, Джованни мечтал только об одном — узнать, где остановилась девушка. Он не отводил от незнакомки глаз, пока та не поднялась из-за стола. Оказалось, что девушка, ее спутницы и пятеро вооруженных мужчин заняли самый лучший в деревне дом, который находился на площади. Джованни увидел, как за окнами зажгли свечи, но, как ни старался, больше ничего не разглядел. Он уже хотел было спуститься из своего убежища вниз и подойти поближе, но тут несколько солдат заняли пост у входной двери, охраняя дом от посторонних.

Джованни осторожно слез с крыши и отправился на берег моря посмотреть на корабль, но уже стемнело, поэтому он забился в расщелину скалы, чтобы дождаться рассвета, и вскоре задремал.

Первый луч солнца вырвал его из странного сна, который оставил в его душе мучительно-сладкое томление. Однако юноша недолго поддавался очарованию грез, потому что услышал, как на корабле суетятся матросы. Минувшим днем они начали чинить корпус судна и одну из трех высоких мачт, сломанную во время нападения пиратов. Джованни знал, что на ремонт корабля уйдет дня два-три, не больше.

Надеясь попасть на борт, юноша обратился к капитану, который сошел на берег, и предложил свои услуги. Тот, обрадовавшись лишней паре рук, охотно нанял Джованни, но, к большому разочарованию молодого человека, отправил его в помощь матросам, которые собирались в лес за бревнами. Когда лесорубы и плотники вернулись к кораблю уже ближе к вечеру, они поблагодарили юношу, но подняться на борт корабля так и не разрешили.

Джованни пошел обратно в деревню через луга. Отец и брат, обеспокоенные его исчезновением, были там. Юноша объяснил, что венецианцы наняли его помочь с починкой, и теперь он не сможет несколько дней работать в поле. Вначале отец рассердился — сенокос в разгаре, а погода, судя по всему, вот-вот изменится к худшему. Однако когда Джованни протянул ему серебряную монету, полученную от капитана за работу, отец успокоился. Серебро нечасто попадало в руки этих бедных калабрийских крестьян, и отказаться от суммы, на которую в городе можно купить что-нибудь по хозяйству или скотину, им и в голову не пришло.

Вернувшись в деревню, Джованни думал только об одном — снова увидеть незнакомку. От плотников днем он узнал немало интересного: корабль, принадлежавший некоему очень богатому человеку, нанял венецианский дож, глава верховной власти города, чтобы доставить с Кипра несколько знатных людей. Трюмы судна ломились от драгоценных товаров с Востока, ведь остров Кипр принадлежал Венеции и служил важным центром торговли между ней и Оттоманской империей. А один из старших плотников обмолвился, что на борту корабля находятся сестра и дочь кипрского губернатора, который женат на внучке дожа. Другими словами, девушка приходится дочерью правителю и правнучкой самому могущественному человеку в Венеции. Пожилая дама — ее тетка, а третья женщина — просто служанка, как Джованни и думал. Пыл юноши ни в коей мере не охладило то, что он узнал, напротив, его любовь разгорелась еще сильнее. Молодой крестьянин умирал от желания задать еще один вопрос плотникам, но у него хватило ума промолчать. «Как зовут эту девушку?» — рвалось у Джованни с языка.

Наступил вечер, и Джованни попытался пройти на площадь, где венецианцы собирались сесть за ужин. Юношу остановил пожилой крестьянин и велел идти прочь. Судя по виду стражи, которая следила за происходящим, у Джованни не оставалось выбора. Он снова залез на крышу дома, но ничего нового так и не узнал. Его наблюдательный пункт располагался слишком далеко, и юноша не мог разглядеть лицо девушки или услышать ее голос, который тонул в выкриках и смехе охранников. И все же Джованни доставляло удовольствие любоваться грациозными движениями незнакомки, видеть, как в свете пламени ее волосы играют золотыми бликами.

Когда она встала из-за стола и в сопровождении охраны отправилась к месту ночлега, юноша еще какое-то время просидел в своем убежище. Домой он вернулся глубоко за полночь.

На следующее утро Джованни опять пошел на берег и постарался сделать так, чтобы его снова наняли. В этот раз ему повезло больше — он попал на небольшую лодку, которая сновала между кораблем и берегом. Так как Джованни уже показал свое умение в работе с деревом, его определили к плотникам, чинившим корпус судна, который сильно пострадал от огня пиратских пушек. Нужно было залатать все дыры, чтобы корабль смог продолжить путь в Венецию.