Институт волновых явлений решением полномочных инстанций был закрыт три года назад.

Сейчас его бывшее здание использовалось меньше, чем на половину.

После освобождения от старых хозяев, вывоза десятков тонн специального оборудования и тысяч томов секретной документации, в помещениях института разместилось несколько местных торговых фирм, дорожная служба, и единственный в поселке ресторан под экзотическим названием «Дагомыс». Но эти отдельные очажки жизни терялись среди бесчисленных пустующих комнат и целых этажей.

К бывшему зданию Института волновых явлений и направлялся майор Мимикьянов.

Выйдя из тополиного туннеля, он оказался перед белой колоннадой его центрального входа. Но подниматься по длинным каменным ступеням и заходить в его массивные деревянные двери с гранеными стеклами, майор не стал. Он двинулся вдоль бесконечной каменной стены. Добравшись до ее конца, Мимикьянов завернул за угол, намереваясь попасть в хозяйственный двор.

Завернув за угол, он остолбенел.

Во дворе пылал пожар.

Горел тентованный грузовой КАМАЗ.

Вокруг растерянно передвигались несколько мужиков с огнетушителем, мятыми ведрами и пожарным багром.

Из-под тента просачивался во все стороны белый пепельный дым, а через задний борт рвалось на волю бледное желто-голубое пламя.

Мужчина с огнетушителем приблизился к огню и направил на него снежную струю пены. Огонь, словно испугавшись, юркнул обратно под тент. Но тут же раздался глухой хлопок и, разорвав ткань, над машиной взметнулся огромный черно-алый костер.

Он загудел и затрещал. Из окон кабины с жалобным звоном посыпались на асфальт стекла. Раздался еще один хлопок, теперь уже громкий, как выстрел. Многотонная машина, словно живая, вздрогнула, подпрыгнула всеми четырьмя колесами, и на ее месте вырос оранжевый огненный шар.

Закрывая ладонями лица, люди бросились прочь от обжигающего пламени.

Больше никто не предпринимал попыток тушить пожар.

КАМАЗ уже догорал, когда в хозяйственный двор с завыванием сирены ввалился слоноподобный пожарный автомобиль. Профессиональная команда борцов с огнем быстро рассыпалась по двору, споро раскатала брезентовый рукав и без труда потушила догорающие останки того, что еще несколько минут назад представляло собой машину с грузом.

Разглядывая угольный скелет грузовика, майор почувствовал, как кто-то положил руку на его плечо.

Он обернулся.

Обернувшись, майор Мимикьянов обрадовался.

Перед ним стоял седой и загорелый Владимир Иванович Городовиков бывший комендант Институтского здания, а ныне комендант этого же здания, только теперь принадлежащего местной поселковой администрации.

Две мужественные вертикальные морщины вдоль щек, ярко-голубые глаза и тяжелый подбородок делали его похожим на отставного полковника из старого фильма. Редкая жительница Колосовки в свое время могла избежать соблазна, если на нее обращал внимание Владимир Иванович. Да, впрочем, и сейчас, перешагнув полувековой рубеж, он пользовался почти не скрываемой благосклонностью жительниц поселка. Этому способствовало и то, что Городовиков овдовел больше десяти лет назад, а обе его дочери давно вышли замуж и жили далеко от Колосовки – одна в Новосибирске, другая – в столице.

Имея безупречную полковничью внешность, Владимир Иванович, действительно, некогда состоял в кадрах министерства обороны. Только не полковником, а прапорщиком. И очень давно. Во времена, когда Ефим охранял от возможного агентурного проникновения Институт волновых явлений, Владимир Иванович уже с десяток лет находился в запасе.

– Ефим? А я смотрю, кто это тут на пожар любуется? Здорово! – протянул он крепкую, как доска, ладонь. – Я тебя только через неделю жду! Еще и комнату не приготовил… Хотя, чего ее готовить? Все равно с прошлого года пустая стоит…

– Обстоятельства. – неопределенно сказал майор.

– Что за обстоятельства такие? Служебные или личные? – осведомился Городовиков.

– И те и другие.

– Ну, я так и подумал… – заметил ветеран комендантской службы.

– А у вас тут пожары, однако?

– И не говори, Ефим!.. Это уж третий КАМАЗ за прошедшую неделю!.. – кивнул комендант в сторону обгоревшей автомобильной рамы.

Майор удивленно пожал губами. Для тихой Колосовки, где и бытовая драка-то была явлением не частым, такое обилие чрезвычайных событий поражало.

– Да ты что! И кто это старается? – спросил он.

– Пойдем ко мне на башню! – Владимир Иванович махнул в сторону одной из дверей, ведущих с хозяйственного двора внутрь здания. – Что мы здесь на виду у всех торчим, как два локатора на холме. В кабинете и поговорим! Чайку попьем или еще чего примем с устатку, а?

– Пошли! – кивнул Ефим, и они направились в кабинет коменданта.

Его рабочее место, как и раньше, располагалось в квадратной башне, застывшей над рыжими крышами разноэтажных корпусов архитектурного монстра.