И тогда мастер сказал:

— Очень хорошо. Только еще одно. Теперь подними и другую ногу.

Это невозможно! Этот человек сказал:

— Ты просишь меня сделать невозможное. Я уже поднял правую ногу. Теперь я не могу поднять левую.

Мастер сказал:

— Но ты свободен. Сначала ты мог поднять левую ногу. Тебя не связывал никакой приказ. Ты был совершенно свободен выбрать, какую ногу поднять, левую или правую. Я ничего об этом не говорил, это решил ты сам. Ты поднял правую ногу. Само это твое решение сделало невозможным поднять левую ногу. Не беспокойся о судьбе, кишмете, Боге. Просто подумай о простых вещах.

Любое действие, которое вы совершаете, не позволяет вам сделать другое действие, противоречащее ему. Поэтому каждое действие — это ограничение. Из этой истории это так ясно. В жизни это не настолько ясно, потому что вы не можете видеть одну ногу на земле, а другую в воздухе. Но каждое действие, каждое решение — это ограничение.

Вы совершенно свободны, прежде чем решить, но как только вы решили, само ваше решение, сам ваш выбор приносит ограничение. Никто другой вам не навязывал этого решения; это в природе вещей — вы не можете делать одновременно взаимоисключающие вещи. И хорошо, что не можете; иначе… вы уже в хаосе., вы были бы в еще большем хаосе, если бы могли делать взаимоисключающие вещи одновременно. Вы сошли бы с ума. Это просто экзистенциальная мера безопасности.

В основе вы полностью свободны выбирать, но как только вы выбрали, сам ваш выбор приносит ограничение.

Если вы хотите быть совершенно свободными, не выбирайте. Именно здесь начинается учение о невыбирающей осознанности. Почему все великие мастера настаивают, что нужно просто быть осознанным и не выбирать? Потому что в го мгновение, как вы выбираете, вы теряете часть своей тотальной свободы и остаетесь только с ее частью. Но если вы остаетесь без выбора, ваша свобода остается тотальной.

Есть только одно, что тотально свободно, — и это невыбирающая осознанность. Все остальное имеет ограничения.

Вы любите женщину — она красива, но очень бедна. Вы любите богатство — есть другая женщина, которая очень богата, но безобразна, отвратительна. Теперь вам приходится выбирать. И что бы вы ни выбрали, это принесет страдание. Если вы выберете красивую девушку, она бедна, и вы всегда будете раскаиваться, что напрасно упустили все эти богатства, — потому что красота через несколько дней знакомства принимается как должное, и вы ее больше не видите. Что вы будете делать с этой красотой? Вы не можете купить машину, не можете купить дом, не можете купить ничего Теперь вам остается только биться головой об эту красоту — что вам делать? И ум начинает думать, что выбор был неправильным.

Но если вы выбираете отвратительную, безобразную женщину, у вас будет все, что можно купить за деньги: дворец, слуги, все возможные приборы, но вам придется терпеть эту женщину — и не только терпеть, но и говорить: «Я тебя люблю». И вы не можете даже ее ненавидеть, так она отвратительна. Даже чтобы ненавидеть, нужен кто-то, кто не вызывает отвращения, потому что ненависть — это отношения. И вы не можете наслаждаться этими машинами, дворцом и садом, потому что за вами постоянно следует отвратительное лицо этой женщины. И она знает, что вы женились не на ней, вы женились на ее богатстве, и она будет обращаться с вами как со слугой, не как с возлюбленным. И это правда: вы никогда ее не любили. Тогда вы начнете думать, что было бы лучше иметь бедный дом, обычную еду — по крайней мере, та женщина была красивая, и вам было бы с ней хорошо. Выбрав эту, вы были идиотом.

Что бы вы ни выбрали, вы будете раскаиваться, потому что другой выбор останется и будет вас преследовать.

Если человеку нужна абсолютная свобода, единственно возможное — это невыбирающая осознанность.

И когда я вместо революции предлагаю отдать предпочтение бунтарству, я подвожу вас ближе к законченному целому В революции вы обязательно будете разделены, либо от чего-то, либо для чего-то. Нельзя иметь то и другое одновременно, потому что для этого нужны разные квалификации. Но в бунтарстве оба эти качества сочетаются вместе.

Когда скульптор создает статую, он делает то и другое; он отсекает камень — разрушает камень таким, каким он был, — и, разрушая камень, он создает красивую статую, которой не было раньше. Разрушение и создание происходят одновременно, они не разделены.

Бунтарство целостно.

Революция состоит из двух частей — ив этом опасность революции. Это слово красиво, но за многие века оно стало ассоциироваться с расцепленным умом. Я против всякого рода расщепленностей, потому что они приводят вас к шизофрении.

И все страны, освободившиеся от рабства, переживают агонию, которую невозможно себе представить. Они никогда не переживали подобной агонии, когда были рабами, а они были рабами триста, четыреста лет. За триста лет, четыреста лет они никогда не сталкивались с такой агонией, и всего за несколько десятилетий они оказались в таком аду, что недоумевают: «Зачем мы боролись за свободу? Если это свобода, то рабство было лучше». Рабство никогда не лучше. Просто эти люди не осознают, что они выбрали половину свободы.