«Открытие» Вовки-маленького, в отличие от других, не вызвало у него усмешки. Больше того, оно заставило его задуматься. И, — что повергло компанию в изумление, — привело вдруг в восторг.

— Равелатс... Город в поселке... — Ноги Вовки-большого ходили ходуном. Руки Вовки-большого, не зная покоя, рисовали в воздухе незримую картину. — Гарнизон... Поверка... Дежурный комендант...

Компания притихла, слушая вожака. В башке у Вовки-большого рождался какой-то замысел. Вот тебе и Вовка-маленький! Утер им нос своим Равелатсом. Однако что же придумал вожак?

Отправив Вовку-маленького в очередной рейс — мал еще, не дорос до тайны, — Вовка-большой поделился своими мыслями.

...Компании больше нет. Есть гарнизон. Поселка Сталевар тоже нет. Есть город Равелатс. И вожака нет. Есть комендант («Дежурный», — подчеркнул Вовка-большой, показав тем самым, что он не властолюбив. ) Комендантами будут все, по очереди. Приказ коменданта — закон. Хочешь не хочешь — выполняй. Вечером, в любую погоду, — поверка и смена комендантов. Тут уж не зевай. Крой коменданта за промахи, за то, что задирал нос. Пусть другим неповадно будет!..

Вовка-большой вдруг присмирел. Глазищами строго скользнул по лицам ребят:

— Ну как?

— Согласны! — завопила компания.

Собрались возле глухой кирпичной стены. Утро еще не разогрелось, и холодок приятно щекотал тело.

Митя Удальцов — дежурный комендант. Сегодня в Равелатсе главней его нет. Комендант исподлобья поглядывает на свое воинство и краснеет. Он всегда краснеет перед тем, как что-нибудь сказать.

— Городу нужна вывеска, — изрекает он и вызывает Вовку-большого.

Вовка-большой, морщась, выходит из строя. Ох уж эти коменданты! Каждый норовит покомандовать вожаком.

— Вот кисть, — говорит Митя Удальцов. — Вот ведро с краской. Бери и рисуй.

Вовка-большой сверху вниз смотрит на Митю Удальцова. Он уже не сердится на коменданта. Комендант прав, выбрав его в художники. Вовка-большой длинней всех.

Он берет кисть и аршинными буквами выводит на стене: «Равелатс».

— Ну как?

Гарнизон, свесив головы набок, критически рассматривает творение своего вожака. С оценкой никто не спешит. Пусть лучше это сделает комендант. Ему по должности положено.

Митя Удальцов знает это и начинает краснеть. Но ему не удается раскрыть рта.

— Скучно! — изрекает Феликс Кудрявцев, теребя завитушки.

Вовку-большого не просто вывести из терпения. Он редко сердится. Но тут задето его самолюбие. В душе он считает себя неплохим живописцем.

— Скучно!.. — фыркает Вовка-большой. — А ты сам... — И сует Феликсу кисть.

Феликс не заставляет себя ждать. Он подходит к стене и ставит перед словом «Равелатс» большой вопрос.

Гарнизон пожимает плечами. Митя Удальцов, предварительно покраснев, обращается к Феликсу:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Спросить, — поправляет Феликс.

— Что ты хочешь этим спросить?

— Будет ли у нашего города герб?

Вовка-большой готов лопнуть от зависти. Герб... Ну что бы ему догадаться! Однако не все еще потеряно. Надо просто взять инициативу в свои руки.

— Будет! — кричит он. — Орел!

— Буревестник! — выскакивает Вера Дюжева и смотрит почему-то на Феликса Кудрявцева.

— Лев! — подбрасывает хвороста в огонь Степа Варенец и тоже смотрит почему-то на Феликса.

Вовка-большой добродушно злится. Видно, не перехватить ему инициативу. А раз так, пусть Феликс и судит, кому из птиц или зверей отдать предпочтение.

— Сокол?

— Нет.

— Медведь?

— Нет.

— Слон?

Но даже слон не производит на Феликса впечатления.

— Почему нет? — злится дежурный комендант Митя Удальцов. — Слон вполне подходящий зверь.

— Не вполне, — возражает Феликс, — у него нет легенды.

— А у кого есть? — Митя спрашивает об этом просто так, на всякий случай. Он понятия не имеет, о чем говорит Феликс, и очень удивляется, когда тот принимает его вопрос всерьез.

— У оленя есть.

— Потому что он что? — продолжает хитрить Митя.

— Потому что он в старину спас город Северск.

Степа Варенец — глаза и уши. Олень, спасший город! Надо же...