Шрифт:
Сначала мы увидели лицо красивой молодой женщины. Судя по свадебной фотографии, это была жена Заварского – Лариса. Затем нашим взглядам открылась окровавленная сорочка с большой дырой в районе выходного отверстия. «Беретта» Артоса – достаточно мощное оружие, чтобы пробить хрупкое женское тело насквозь. Заварский стрелял жене в спину, но умерла она не сразу – даже успела омочить руку в крови, схватиться ею за балдахин кровати...
– М-да, вволю сегодня Костлявая косой помахала. – Глыжин озадаченно почесал затылок.
– Почему он ее убил?
Вопрос мой прозвучал как риторический, но Никита постарался найти на него ответ.
– Из ревности... – не отнимая руки от затылка, предположил он. – Может, она ему рога наставила. С бывшим мужем. А что, разве так не бывает?
– Бывает, – кивнул я, вспомнив случай с Моносеевой.
Правда, там погибла только бывшая жена. Но ведь кто-то ее заказал? Что, если новая жена Багерова?.. Глядя на покойную Ларису, я спокойно принял эту пришедшую на ум версию, даже не возникло желания оспаривать ее.
– Меднянского заказал, а жену сам прикончил. Только труп не успел вывезти...
– Товарищ майор! – оборвал Никиту подчиненный. – Смотрите, кого я привел!
Из-за угла дома к нам направлялся Стас, подталкивая двухметрового детину с помятой физиономией. Похоже, задержанный был с глубокого похмелья. С разбитой губы стекала кровь, верхние пуговицы белой рубашки оторваны, одна пола вылезла из черных брюк. Руки у парня были стянуты за спиной стальными браслетами.
– Вот, в бане отсыпался. Еле разбудил.
– А в морду зачем дал? – беспардонно спросил Глыжин.
– Так орать начал: «Меня – будить?!» Пришлось успокоить.
– Видал, Петрович, какая у нас с тобой смена растет, – приободрил Стаса Никита. И глядя на детину, с небрежной усмешкой добавил: – А у Артоса, как видишь, смена никудышная. Водку жрет, в баб стреляет...
Он вдруг резко ударил задержанного в живот, и когда тот согнулся в поясе, схватил его за шею и подтащил к открытому багажнику.
– Зачем ты ее убил?
– Это не я! – в ужасе задергался парень.
– А кто?
– Не знаю.
– Ты сам кто?
– Валера я!
– Да хоть Обама! Что в бане делал?
– Не знаю... Мы с Артемом выпивали, потом я в баньку захотел... Там и проснулся...
– Когда захотел?
– Ну, под утро, кажется. Помню, как пошел...
– А выпивали по какому случаю?
– Да хреновый случай. Дела совсем никакие. Кризис, работы мало. А у нас долги, влезли, отдавать нечем, взаймы никто не дает – в общем, труба... А тут еще Лариска под хвост насыпала.
– Кому?
– Ну, Артему. Мне-то все равно... Артем дом продает, ну, чтобы дыры залатать, а она в позу встала. Зачем ты мне такой нищий нужен?..
– Что, так и сказала?
– Нет. Не сказала. Но в позу встала. Во всех смыслах, мать ее... С Горбылевым закрутила.
– С кем? Ну, Горбылев, у него супермаркеты в городе, и еще лесом по-крупному занимается. В общем, крепко стоит, высоко. Ну, Лариска вроде бы с ним крутит...
– Так вроде бы – или правда крутит?
– А черт их там разберет! Но Артем бочку гнал на нее капитально! Она кричала, что неправда, не было ничего, а он орал, угрожал ей... В общем, шумная была ночка.
– Да, но у этой ночки было продолжение, – движением головы Никита показал на труп женщины.
– Я не знаю, кто ее сделал. Я перебрал вчера конкретно, в бане свалился. Что дальше было, не знаю.
– Мог твой Артем свою жену убить?
– Ну, не знаю.
– Не знаешь?
Глыжин схватил Валеру за рукав, втолкнул в гараж, где лежал мертвый Заварский.
– Он убил свою жену. И сам за женой отправился.
– Кто это с ним?
– РУБОП, – глянув на меня, Никита тут же добавил: – И уголовный розыск... Сам понимаешь, мы шутить не любим. Не хочешь говорить, заставим.
Психологический нажим окончательно сокрушил задержанного.
– Зачем заставлять? Все, что знаю, все скажу.
– Тогда кто убил Ларису?
– Ну, Артем, конечно, мог... Он даже угрожал. Убью, говорит, тварь... Только я не видел, как все было: набрался очень...
– А что про Меднянского твой Артем говорил?
– А кто это такой? – искренне удивился Валера.
– Бывший муж Ларисы.
– А, ну тогда знаю...
– Что ты знаешь?
– Ну, Артем говорил про него.