— Игра в заложники всегда казалась мне мерзкой и некрасивой. — Ализир стоически избежал соблазна последовать примеру внука и правнука, то бишь рассмеяться вместе с ними. — А посему я прибегал только к дипломатии в разрешении подобных споров.

Он положил руку на плечо Зарима.

— Удачных переговоров, сын.

И под сдавленные смешки стражи удалился. В какой-то миг Зариму даже показалось, что отец что-то довольно насвистывал. Но потом понял, что ошибся. Чтобы Ализир свистел? Для этого небо должно рухнуть на землю никак не меньше.

— Что ржете? — Обрушил он свой гнев на Айка и Люсьена.

— Так смешно ведь. — Люсьен крепко обнял родича. — Рад видеть тебя дед.

— Я тоже рад. — Зарим неловко похлопал внука по спине и тут же отстранился. — Лучше посоветуй что делать?

— Я? — Изумился Люсьен. — Ты просишь совета у меня? Айка спроси. Он лучше ее знает.

— У меня? — Айк поднялся с пола и попятился от них как от чумных, словно боялся подхватить заразу. — Знаешь Зарим, пока ты шлялся бог знает где, мне как-то расхотелось объяснять Энии, что она не права. Мне одного раза на всю жизнь хватило. Не веришь, спроси у Баруха. Он тоже считал ее неправой. Больше дураков среди нас нет. Если уж кто и может тебе помочь, так это Люсьен.

— Почему опять я? Это вы великие и могучие. А мне всего двадцать. Кто тут кого учить должен?

— Люсьен. — Айк вдруг стал серьезным. — Ты в свои двадцать выиграл битву там, где Зарим потерпел сокрушительное поражение. Так что дай ему пару советов и пошли отсюда. Там завтрак стынет.

— Я? Битву? Айк, ты ничего не путаешь? Что я такого сделал?

— Обуздал Ниррану. — Вздохнул Зарим, и прикрыв глаза привалился плечом к стене. — До тебя это еще никому не удавалось.

При упоминании любимой женщины, Люсьен расплылся в глупой улыбке.

— Вы не правы. Не было никакой битвы. Я сразу и безоговорочно сдался на ее милость и взамен получил рай на земле. Пошли, Айк. — Люсьен обнял дядю за плечи и повел по коридору прочь. — Что ты там говорил на счет завтрака…?

— О…о… это нечто. Повар по случаю возвращения Зарима устроил настоящий пир….

Зарим с тоской смотрел им в след и только потом угрюмо уставился на запертую дверь.

— Так что ты там говорил на счет Дуры? Я не поняла.

Услышав «ласковый» голос жены, Зарим вдруг улыбнулся.

— Переговоры значит? Будут тебе переговоры.

То, что переговоры зашли в тупик, Люсьен понял сразу же, как только увидел деда, сидящим в коридоре на полу и подпирающим спиной крепко запертую дверь. Услышав посторонние шаги, Зарим открыл глаза, сглотнул голодную слюну и Люсьен подавился бутербродом, остатки которого все еще сжимал в руке. А он наивный полагал, что дед давно утряс все недоразумения и празднует мир в постели с любимой женщиной. Все именно так и подумали, когда ни он, ни Эния не явились к завтраку.

— Будешь? — Он подошел ближе, сел рядом с дедом на пол и протянул ему надгрызанный бутерброд.

Зарим посмотрел на внука о…о…чень странным взглядом, и Люсьен смутился. Действительно, что это он. Предлагать старшему объедки. Стыд и позор.

— Буду. — Неожиданно выдал дед и взял из рук парня хлеб с ветчиной. Повертел в руках и вдруг выдал. — Не обидишься, если я Энии его предложу. Она тоже голодная.

Краска стыда ударила Люсьену в лицо.

— Не надо. — Он вскочил на ноги. — Я сейчас, мигом. Я вам поесть принесу.

И не успел Зарим его остановить, как парень умчался на кухню.

— Эния. — Зарим постучал в дверь.

— Ее тут нет, Тер Зарим. — Раздался из-за двери голос старшего стража. — Она ушла в спальню.

И дуется на него уже который час. Мысленно добавил Зарим.

Охранник помолчал немного и произнес самым жалобным тоном.

— Тер Зарим….

— Знаю. — Зарим вздохнул, повертел в руках бутерброд и с досады надкусил. — Самому надо.

— А вы… а вы не могли бы просто извиниться? Мне очень понравилась идея мальчика уступить девушке.

— Я бы и рад извиниться. Да она слушать меня не хочет. Сам же видел, что из этого вышло.

— Видел и слышал. — Страж вздохнул и тоже сел на пол. — И позвать ее никак. Длинны поводов не хватает, чтобы постучать в двери. А на спальне защита от прослушивания. Хоть заорись, все равно ничего не услышит.

— Угу… — Зарим доел бутерброд, не проронив и крошки.