А немцы по-прежнему не понимали этого и не могли понять, потому что для исправления положения требовалось не только отступить от основополагающих принципов идеологии фашизма, но и пожертвовать самим пафосом этой идеологии.

Да. Идеологи Третьего рейха были достаточно гибки, чтобы допустить союз с румынами, с болгарами, даже с татарами или кавказскими народами, ибо значение этих союзов ни в коей мере не подрывало германской уверенности в способности самостоятельно справиться с любым противником рейха. Прибегать же в борьбе с Россией к помощи самой России было опасно. И не только ненадежности русских частей опасались немцы…

Объявление союза с русскими подрывало нордически суровую и ясную идеологию уничтожения России.

В «MeinKampf» Гитлер четко сформулировал основные обоснования своей «ост-политики»…

1. Немецкая нация нуждается в жизненном пространстве.

2. Русский большевизм является воплощением притязаний мирового еврейства на мировое господство.

3. Славяне — низшая раса.

Из этого неопровержимо вытекало, что славян и Россию можно и нужно использовать в целях осуществления немецких интересов, не считаясь ни с какими интересами самих русских. Следовательно, для решения этой задачи русские могли использоваться лишь в качестве прислуги и предателей, но никак не союзников.

Пропагандисты и разведчики могли обещать русским агентам в частном порядке все что угодно. Руководители рейха не могли давать русским авансов, поскольку это противоречило бы самой идеологии.

О том, как трудно давалось гитлеровцам отступление от своих принципов на практике, свидетельствует статистика.

Как известно, в июле сорок первого года в состав «восточных» (или иначе — «туземных») войск входили только эстонские, латышские и литовские охранные батальоны. Формирование украинских, казачьих, кавказских и туркестанских батальонов началось в конце 1941 года. [165]

В 1942— 1943 годах были сформированы 90 полевых батальонов из уроженцев Кавказа, Средней Азии и Поволжья, казачья карательная дивизия СС, украинская дивизия СС «Галичина», мусульманская дивизия СС «Ханшар».

Формирование русских частей (сформировано, как известно, было всего две русских дивизии) началось позднее, и во многом определено оно было деятельностью Власова…

Но повторим, что поначалу деятельность эта воспринималась германскими сановниками крайне негативно.

— Генерал Власов войдет в кабинет фюрера только через мой труп!-сказал Борман.

Сразу же после возвращения Власова из Смоленска «дабендорфские стратеги» пытались выработать устраивающую немцев и их потенциальных русских союзников концепцию национального устроения будущей России. Она была сформулирована в так называемом «Заявлении по национальному вопросу».

Никакого национального дробления во время войны! — как бы полемизируя с Розенбергом, видевшим «Московию» в окружении буферных — Большой Финляндии, Балтики, Украины, Кавказа — государств, говорит Власов в этом документе. — Все силы — на борьбу со Сталиным!

Выдвигая свои требования, Власов обещает в дальнейшем устроить (недаром в советниках у него ходил любимый ученик Николая Ивановича Бухарина!) национальные отношения в будущей России по образцу советской Конституции.

Насколько Розенбергу оказались близкими взгляды Николая Ивановича Бухарина, судить трудно. Власовское «Заявление» не получило хода и затерялось в архивах Восточного министерства.

И вот произошло то, что и должно было произойти в Германии, сохраняющей верность принципам национал-социализма, — Смоленский комитет, придуманный прибалтийскими немцами в Дабендорфе, был запрещен.

Сотрудникам «Вермахт пропаганды» было объявлено, что использование идеи Смоленского комитета даже и в пропагандистских кампаниях противоречит пожеланиям фюрера.

Прибалтийско-русские немцы, как могли, утешали генерала.

— Запрещен только комитет, но не Власов!-доказывал полковник Мартин. — И вы не имеете права прерывать свою работу. В конце концов, несмотря на все поражения, немцы еще занимают русскую территорию с 60-70 миллионами русских людей. Это — наши люди. Нужно вырвать их у немцев! А военнопленные и остовцы? Только мы можем [166] помочь им. Мы, Андрей Андреевич, — единственная русская ячейка. Только одни мы можем сейчас поднять голос и здесь, и в нашей стране!

— Андрей Андреевич!-поддержал своего шефа Штрик-Штрикфельдт. — Если бы я был не немцем, а англичанином, вы и ваш штаб, вероятно, жили бы сейчас в самом лучшем отеле и все ваши желания выполнялись бы. Без сомнения, британцы выложили бы вам на стол не только виски и сигареты, но и чек для вашего комитета — с многозначной цифрой фунтов стерлингов. Будьте рады, что немцы столь порядочны или столь глупы, что до сих пор всего этого не сделали. Вас никто не может упрекнуть, что вы продались немцам. Ни клочка той одежды, что на вас, вам не выдали немцы — и даже новые очки все еще не готовы…