– А Регина будет? – поинтересовался Марат.

– Конечно, все девчонки будут.

– И Женя? – съехидничал Марат.

– У нас прощальная вечеринка, а не турнир по женскому боксу. Для Жени я уехал по делам.

– Понял. Давайте съездим в Джемете, там в санатории «Голубая даль» ресторан хороший – люди хвалят.

– «Голубая даль», говоришь? А там безопасно? – Я ухмыльнулся, опять вспомнив, что, термин «голубой», видимо, пока был малоизвестен.

– В смысле?

– Да так, ничего… Хорошо, договорились, заказывай шесть мест на вечер.

– Артур, а как насчет новой музыки?

– Ах да, к вечеру запишу нового Майкла Джексона, захвати чистую катушку.

– Отлично, до вечера.

Как только я положил трубку, послышался сигнал дверного звонка. Я подошел к двери и глянул в глазок – за дверями стоял милиционер. Документы у меня были в порядке, но сердце неприятно защемило – это был первый мой официальный контакт с властью. Я открыл дверь.

– Здравствуйте, проходите, – пригласил я милиционера.

– Здравствуйте, капитан Селиванов, ваш участковый. Третий день пытаюсь вас застать, но постоянно никого дома нет. («Слава богу», – подумал я.) А мне положено всех проживающих на участке знать, чтобы, так сказать, быть в курсе – тем более что дом этот пустой всегда был. Можно документики посмотреть?

– Да, конечно, вот паспорт. – Я с волнением протянул ему свой паспорт, в который «случайно» были вложены мои фото с Пугачевой и Стасом Наминым.

– Так, хорошо, Артур Керимович. так вы наш, местный? А чего ж дома не живете?

– Да вот беда у меня. Работал я на севере, долго, денег прикопил, приехал домой. мы тут с теткой жили, в своем доме, на Пионерке. а дом-то сгорел вместе с теткой. Старенькая она была уже, наверно, плитку не выключила.

– На Пионерке? Да, слышал, это на участке у майора Мухамадеева. Жалко старушку. А это что за фото, можно посмотреть? – спросил он для вида. – Кто это с вами? Так это же Пугачева!

– Да, мы Аллой Борисовной хорошие знакомые – я для нее песни пишу.

– Вы композитор? – удивился участковый, и тон его переменился – вместо важного и строгого стал уважительным и даже предупредительным, когда он добавил: – Первый раз вижу живого композитора. А какие песни вы написали?

– Новые, она их еще не исполняла. Может, коньячку? Присаживайтесь!

– С удовольствием. С таким человеком очень даже приятно будет.

Коньяк у меня был всегда, я лишь достал из холодильника лимон, нарезал его и разлил коньяк по стопкам. Мы выпили и разговорились – ничего так не располагает к взаимопониманию, как хороший коньяк. Участковый жаловался на начальство и жителей участка: постоянно, мол, сдают жилье, а это незаконно – ни регистрации, ни порядка.

– Начальство требует, чтобы я всех проживающих знал, – сказал он со вздохом, – только как же их всех узнаешь, текучка такая – каждые две-три недели новые отдыхающие приезжают. Своих бы, местных, запомнить!..

После третьей мы перешли на «ты», и я даже рассказал анекдот про ментов:

– Начальник спрашивает: «Капитан Иванов, хотите получить майора?» – «Так точно!» – «Поедете в вытрезвитель и там получите майора Петрова!»

Участковый смеялся от души и вроде не обиделся, поэтому я перешел к делу:

– А ты, Савельич, майора Мухамадеева давно знаешь? Хороший человек?

– Да нет, он у нас новенький – из Геленджика перевелся. А что?

– Мне надо будет участок на Пионерке в наследство оформлять, помощь его может понадобиться, – ответил я. (На самом деле я решил подстраховаться, вдруг кто-нибудь будет интересоваться, жил такой человек по такому адресу или нет. В первую очередь обратятся к участковому – а он про меня и не слышал.) И грустно добавил: – Да и похоронить надо тетушку.

– Какие проблемы, сейчас позвоним ему, он наверняка у себя, в участке.

Савельич тут же дозвонился до майора Мухамадеева:

– Рашид, это я, Савельич, с пятнадцатого. Ты в ближайшее время на месте будешь? Я к тебе подъеду с коньячком и хорошим человеком, композитором… для самой Пугачевой песни пишет! Ему помочь надо. Договорились! – Довольный, он положил трубку. – Идем!

– Не торопись, Савельич, чего пешком ходить – сейчас машину вызову!

– Понял. А мне машина не положена, потому как участок небольшой. хотя бегать много приходится, – посетовал он и с завистью посмотрел на меня.

Через полчаса мы уже сидели у майора Мухамадеева и пили коньяк за упокой души моей тетушки Марии Григорьевны.

– Прописка у тебя есть? Хорошо. А я уже думал, что мне придется похоронами заниматься, – сказал с видимым облегчением майор. – А там и хоронить-то почти нечего. А может, у нее кроме тебя еще родственники есть?

– Нет вроде, я же детдомовский. Из всех родственников только тетка и была, к себе прописала. А так у меня в Анапе только друзья.

– А кто, если не секрет?

– Рустам, у него студия на рынке, Марат, Жора с Пионерки.