Когда они на меня словесно наехали на дискотеке, я был с головы до ног в чёрном от Versace. Печатка с бриллиантом на мизинце и шрам на лице. То есть по «их параметрам», я был «пацан», может, даже блатной. На этом я и сыграл: заговорил на фене, они приняли меня за своего, мы подружились, и в итоге они меня не тронули.

Плюс мне помог как всегда Его Величество Случай. Ко мне в гости приехал сибирский земляк Николай Никитич Журавлёв, и по сибирской традиции мы захотели в баню. Узнали, что в центре Сан-Франциско какие-то еврейские иммигранты держат сауну (вроде как подобие настоящей русской бани). Туда и пошли. Отвратительный сервис, ужасная антисанитария, 50 градусов в сауне и т. д. Разводка. Я стал чего-то требовать, завязалась словесная баталия с хозяйкой, оказавшейся, как я потом узнал, сестрой этого самого Паши Удлера. И подругой моего хорошего знакомого, легендарного Зорика из Одессы. Зорик интересен тем, что, прожив в Штатах 25 лет, совсем не умел говорить по-английски. Также он знаменит курьёзными историями, связанными с пьянками и экспериментами с наркотиками.

При этом Зорик – САМЫЙ талантливый парикмахер из тех, кого я встречал в жизни, он стрижёт не глядя, быстро и очень уверенно. Зная его 15 лет, я ни разу не видел неудовлетворённого клиента, даже женщину. Он брадобрей от Бога – будете в Сан-Франциско, обязательно зайдите на Грин-стрит в салон Backstage.

Вернусь к сауне. После нашего ухода она непонятно, по каким причинам, сгорела дотла. На утро мне позвонил Паша и сказал, что по-пацански понимает, что они были не правы, но зачем сразу реагировать так жёстко… Это было реально смешно, я не стал его разубеждать, но этот случай мне помог стать легендой Сан-Франциско, и с местными бандитами у меня никогда больше проблем не было.

С января по март 1993 года я сходил с ума по Рине. Скучал, постоянно звонил ей, а она всё не могла получить визу через ту же хоккейную команду под видом медсестры или кого-то в этом роде. Мужиков кое-как пропускали, а женщинам визы давали очень неохотно. Десятки мужиков точно так же ждали своих женщин, многие из них были из Владивостока. (Кстати, генеральному директору «Аэрофлота» Виталию Савельеву я очень рекомендую возобновить рейс «Владивосток – Сан-Франциско», так как там живёт много приехавших из Сибири и Дальнего Востока, а летать через Москву им неудобно.)

В апреле долгожданный день настал: я приехал на красном 10-летнем «Форде» за четыре тысячи долларов в аэропорт и трясся от нетерпения. Не знаю, как уж довёз её до Санта-Розы. Представляете, ТРИ месяца без секса! Мы устроили настоящую Варфоломеевскую ночь, а ровно через девять месяцев, 31 декабря 1993 года, на свет появилось наше первое чудо – Дарья Тинькова.

Утром отец Санкина пришёл злой: «Мы не спали всю ночь. У нас картонные стены. Всё, убирайтесь отсюда». Он тоже ждал жену, а визу ей не давали. Это был очень крепкий мужик лет 50-55, его сердце и другие органы не выдержали нашего секса, и он просто нас выгнал. Я, Рина, матрас, факс, «Форд» и пара тысяч долларов в кармане. Куда мы поехали? Конечно, в церковь. Лишь одну ночь мы спали у знакомой семьи – нам сразу помогли снять комнату за 300 долларов в месяц. Я перестал общаться с Санкиным, потому что он меня не поддержал, когда отец выгонял нас с Риной. Потом он признал, что был неправ: да, мы не дали спать, но нельзя же так… Ну, а тогда я остался без переводчика, и обучение английскому языку пошло гораздо быстрее.

Летом 1993 года я купил дом в Санта-Розе. Продал мне его Хачик Джаваян. Он, как настоящий армянин, должен был мне что-то продать. И он продал свой дом, стоивший 120 тысяч долларов. Сразу я заплатил 20 тысяч, а остальное дал банк, ежемесячный платёж составлял 600 долларов. Я купил себе огромный двухэтажный СОВЕРШЕННО НЕ НУЖНЫЙ МНЕ ДОМ. Потом продал его дешевле, потерял деньги, но это неважно. Важно то, что Хачик сумел засадить его мне. До сих пор удивляюсь, как ему это удалось.

Пока мы пытались понять Америку, в России в очередной раз творились страшные дела. Президент Ельцин и Верховный Совет вошли в клинч. Депутаты были недовольны результатами гайдаровских реформ и блокировали инициативы президента и правительства. Президент считал, что, будучи гарантом Конституции, не обладает достаточной властью, чтобы её действительно гарантировать. В общем, банальная борьба за власть продолжалась весь год. 21 сентября Ельцин подписал указом «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации» распустил парламент и назначил выборы в Государственную Думу на 11-12 декабря. Однако Верховный Совет пошёл на противостояние, которое 3-4 октября закончилось штурмом Белого дома и арестом председателя Совета Руслана Хасбулатова, вице-президента Александра Руцкого и других врагов Ельцина.

В день, когда танки обстреливали Белый дом, мы прилетели в Москву и смотрели это в прямой трансляции CNN в гостинице «Олимпик Пента», где остановился мой партнёр Энди из Сингапура. Его друзья целый день звонили и спрашивали: «Ну, как ты там?» Через пару дней Энди улетел и сказал, что больше в Россию не приедет: «Лучше буду вам контейнерами отправлять. У вас там танки по домам стреляют».

В стране действительно была политическая и экономическая разруха, медицина находилась в упадке, и мы просто не рискнули обратиться в российский родильный дом. Знакомый порекомендовал мне клинику в центре Праги. Поездом мы ехали до Львова, не менее разрушенного, чем Петербург. Удивило то, что все рестораны там почему-то были закрыты, но за небольшую взятку нас пустили поесть. Сели на поезд, добрались до Праги и за копейки сняли около роддома маленькую квартирку.

Аккурат под Новый год, 31 декабря, в 20 часов по местному и в 22 по питерскому времени, Рина родила Дарью Олеговну Тинькову. Очередной удачный для меня год закончился настоящим счастьем.

На этой фотографии Дарье Олеговне Тиньковой всего 5 дней

Я понял, что торговать в розницу электроникой стало интереснее. Продажи телевизоров оптом в Кемерове, Новосибирске и Омске приносили всё меньше денег, и в итоге я закрыл там филиалы. Нужна своя сеть магазинов!