– Что, – спросил подполковник Петров, – начальство опять деликатно намекнуло, что мы херней занимаемся?

– Уже не деликатно, а в грубой форме, – сказал Логинов.

– И что теперь?

– Да ничего, Петров. Начальство на то и начальство, чтобы контролировать все и всех. А это невозможно в принципе, потому что нельзя объять необъятное. Где этот недоделанный дантист?

– Так переодевают его, как вы и приказали...

– Пусть волокут немедленно сюда. Пока я злой. Я буду его пугать, Петров. А ты будешь добрым следователем. Поэтому будешь его от меня защищать.

– Понял, – кивнул Петров, поднося телефон к уху. – Давайте задержанного, быстро. Ничего, потом допереодевается. Сейчас приволокут, товарищ полковник...

Буквально минуту спустя оперативник завел Рифката в кабинет.

– Жди у себя, – приказал Петров.

– А ты иди сюда, быстро! – рявкнул на дантиста Логинов.

Рифкат Юлдашев на полусогнутых прошмыгнул к столу Виктора. Он успел переодеться в найденные в управлении чьи-то старые кроссовки и тренировочные брюки, но по-прежнему был в куртке-спецовке.

– Взял стул, сел! – сказал Логинов. – Быстро!

Юлдашев вздрогнул, схватил стул и осторожно присел на его краешек.

Логинов отхлебнул чая, одновременно взяв со стола фотореконструкцию Абубакара Алхоева. Протянув его дантисту, он велел:

– Внимательно посмотри и ответь: ты знаешь этого человека? Только не вздумай прикидываться! Иначе пойдешь соучастником вооруженного сопротивления. Группового.

Рифкат взял фотореконструкцию и сглотнул. Поколебавшись какую-то секунду, он обреченно сказал:

– Да, я его знаю. Это Абу.

– Когда и при каких обстоятельствах вы с ним познакомились?

– Ой... Это было сто лет назад. Примерно в девяносто первом – девяносто втором году, когда распался Союз и в стране началась перестройка... Тогда золотые протезы шли на «ура», вот Абу и вышел на меня. В общем, я у него покупал золото...

– И долго вы с ним сотрудничали, так сказать?

– Года два. А потом он куда-то исчез, и мне сказали, что Абу замели...

– И больше вы его не видели? – подался через стол Логинов. – Или видели?

Рифкат Юлдашев сглотнул.

– Видел... Мы случайно столкнулись недели три назад. Я как раз вышел из универсама и садился в машину. А тут он...

– Он был на машине? – быстро спросил Виктор.

– Нет. Потому что, когда мы поздоровались, он спросил, куда я еду, и попросил подвезти его...

– Куда?

– К кинотеатру, то есть сейчас там культурно-развлекательный центр...

– Понятно. И что вам говорил Абу?

– Ну спрашивал: как дела, как бизнес. Я ему сказал, что нормально. Тогда он спросил, как идут золотые зубы. Я сказал, что из-за кризиса золото опять в моде. Он сказал, что знает.

– Так вы с ним договорились о продаже золота?

– Нет, – махнул головой Рифкат. – Абу дал понять, что сейчас продавать золото в России невыгодно. И я понял, что он занимается его переправкой за границу. А в самом конце, когда я его подвез до кинотеатра, то есть до развлекательного центра, он спросил, есть ли у меня в кабинете рентген...

– Рентген?

– Да. Я сказал, что есть. И тогда Абу попросил, чтобы я по старой памяти посмотрел его зуб. Только без свидетелей, поскольку ему не с руки светиться. В общем, мы договорились, что я его посмотрю на следующий день вечером. У меня как раз была вторая смена...

– И что, он приехал?

– Да. Я отпустил медсестру, и он вошел буквально через пару минут. Мы поздоровались, и я сказал, чтобы он ложился в кресло. Но Абу засмеялся и ответил, что с зубом у него все в порядке. Ему просто нужно проверить тайник. Чтобы быть уверенным, что на таможне его не обнаружат. В общем, он попросил сделать несколько снимков на рентгеновской установке...

– И что, сделал?

– Да. Правда, сперва оказалось, что нет пленок, поэтому мне пришлось звонить медсестре, чтобы она вернулась и открыла свой шкафчик...

– Ясно. И что Абу снимал на рентгене?

– Я не знаю, – покачал головой Рифкат. – Он мне не показывал. Там же кнопка управления специально сделана в другой комнате, чтобы персонал не облучался. Так что я просто нажимал ее по команде Абу. Ну и первый раз вставил и проявил пленку. Потом он уже это делал сам.

– Понятно, – сказал Виктор. – Что было дальше?

– Мы сделали пять или шесть снимков. Потом Абу сказал, что все в порядке. Ну и предупредил, чтобы я никому ни о чем не рассказывал. После этого он ушел, а я начал переодеваться...