— … без надежды на досрочное освобождение "по состоянию здоровья" — влез соавтор.

— За идиота держишь? Неужели не хватило бы ума довести предложение до точки!?

Природа не всякого награждает талантом "чудить, мудрить, обманывать, ко времени смываться". Если я, уроженец Средней полосы России, произношу "вовремя", или "за погоду", то жители Южного Урала, верные себе, до сего дня произносят "ко времени".

Немного отойду в строну: когда-то в русском языке проживал "Срам" с двумя "замами": "Стыд" и "Позор". При них в секретаршах "Скромность" плавала. Побаивались и стеснялись русские люди этой четвёрки, избегали с ними встречаться, пусть и не всегда у них получалось…

На сегодня от "троицы" остался только изуродованный до "стрЁма" прежний "Срам", "Скромность" поняла, что "скромностью сыт не будешь", вышла замуж за магната какой-то промышленности, поменяла имя и укатила на ПМЖ ("постоянное место жительства") в Сан-Тропез. Ага, на "Лазурный берег…"

Старый, привычный среднерусскому уху "Срам" переделали в "Стрём" жители Среднего Урала, а "москвичи", не зная русского языка абсолютно, приняли переделку. Всё остальное — одинаково, как у всех, но две литеры "ко" определяют место рождения ЧМОКСов и "стрёма".

Простые люди на звание "чмоксов" претендовать не могут, называться "чмоксом" простаку — это как носить незаслуженные награды. Для звания "чмокс" нужен талант и ум афериста: ни всякому дана способность построить "пирамиду". Ныне все знают, что все эти "трёхбуквенные члены" — чистая "наебаловка", конец, впредь ни одна "пирамида" и никого не обогатит, но нет: проходит время и новые "чмоксы" продолжает дурачить граждан! С дополнением: "чмошники", кто в "пылу созидания и накопления первичного капитала" забывает о двух последних буквах "ко времени смываться" — оказываются за решёткой.

Со временем окончание в "ЧМО" "ко времени смываться" заменили другими, не теряющими первоначально смысла, словами: "жадность фраера губит", но поскольку на изменение абвеатуры ЧМОКСа никто не решился, то ЧМОКС и до сего времени остался таковым.

— Сегодня уверенность старых фраеров, что их губит жадность — нуждается в правке: "Халява губит всех"!

В высшем законодательном органе готовят закон: "всякий, если он по паспорту "русским" записан, но уродует русский язык — "да будет порот кнутом, кастрирован и по урезанию языка сослан в сельскую местность "дотационного региона на вечное поселение".

— С урезанием языка — обоснованно и понятно, а кастрация не лишней будет? Педофилов не кастрируем, а ты за пользованием "чмоксом" высоко прыгнул: невинных кастрировать!

— Нормально прыгнул: чтобы дураков не плодили…

Читатель! Следует сказать и такое: прочёл ты "по диагонали" пару наших страниц и "говоришь в сердце своём":

— Не-е, такое не ем! — и мы, оба довольные, мирно расходимся по своим углам. Сочинения не читал, обмануть тебя не получилось, а посему ни единым критическим словом в сторону авторов не пальнёшь. И послать нас по известным адресам, один из которых — "мужской", а другой, понятное дело — "женский", не сможешь: у тебя отсутствуют причины нас поносить. Как можно судить о том, чего не знаешь?

Хуже живётся критикам. Критик — это умный, а потому и злой человек с понятной мизантропией: авторы, вроде меня и беса, непрерывно "кормят" критика некачественными сочинениями. Сам критик ничего не рождает и никого не "оплодотворяет": впору успевать рецензиями на "труды" бездарей. Звание "критик" позволяет стоять над пишущей публикой и учинять ей "распиздон" по усмотрению.

Критик по роду занятия общается с трудами, написанными о чём угодно, и кем попало, но не настоящими "мастерами слова". Как велики муки критика проходящего чужие тексты — не могу сказать: для этого нужно на время стать критиком и пройти, хотя бы единожды, его путь мучений от титульного листа до эпилога какого-нибудь сочинения. Много сходства с поеданием чего-то невкусного на полный желудок.

— Сравнение полностью непригодно для спиртосодержащих продуктов.

— Не лезет! — критику следует выразить сочувствие: входить вниманием в чьё-то сочинение с первой и до последней страницы без получения удовольствия на последней строчке — большего разочарования и быть не может!

— Напиши: "похоже и на очередь к прилавку за вожделенным продуктом: долго, терпеливо стоять с единым, молчаливым вопросом в сердце "достанется!?", но перед сладостным моментом приобретения продукта, "перед самым носом", услышать:

— Продукт кончился"! — было?

— Было… Чего спрашивать? Знаешь ведь…

И эта глава без номера!

"Литературная элита" — это те, кто, не менее двух раз в год берёт в руки роман Михаила Афанасьевича Булгакова "Мастер и Маргарита", и, предвкушая удовольствие от встречи с литературным чудом, погружается в удивительный, фантастический мир, изображённый большим мастером.

Элита — это те, у кого не угасает любовь ни к единой строчке творения мастера и кому роман гениального писателя — утешение и надежда "за последним кадром":