Глава 9. Железные дороги в сторону столицы и обратные.

В сторону официальной, признанной столицы по станции нашего города когда-то проходило четырнадцать поездов в сутки. Из столицы — столько же. Итого: двадцать восемь. В какую сторону "головки" рельсов от перевозимых грузов были изношены больше: от столицы — в провинции, или из провинций в столицу — такими исследованиями в годы "всеобщего дефицита" никто не занимался.

Решение вопроса о добывании "дефицита" провинциалами только в одной столице не заканчивалось. Все знали, что есть и другая столица, "северная", Ленинград, а в скобках — Санкт-Петербург. Но для меня "город на Неве" отстоял на тройном расстоянии, и лишние километры в зародыше убивали мысли о "грабительских походах".

"Северная столица" была не менее, а может и более прекрасным городом, чем официальная столица, но она была далека, как "несбыточная мечта". Всё прекрасное всегда отстоит от нас далеко.

А в Ленинграде, то есть в Петербурге, проживали друзья жены, и, доведённая до необъяснимого состояния не прекращающимися "командировками" в стольный град за дефицитом, жена с каким-то отрешённым видом сказала:

— Возможности столицы в дефиците известны. Не прокатиться ли тебе в Ленинград?

— Можно. Но это будет дороже для семейного бюджета. Дальше что потому — от волнения я так тогда и сказал:

— Дальше что потому.

— Чёрт с этим бюджетом! У нас денег не было и не будет, а в Ленинграде ты без спешки и изматывания сил сделаешь больше. Езды туда всего одна ночь, и от нас до города "имени вождя пролетарской революции" к проходящему поезду цепляли вагон. Нет тебе пересадок и вокзального томления. Удобно.

— Обувь мне посмотришь. Сгущёнки привези, ребёнка кормить нечем — ребёнок на те времена имел три года от рождения, был упитан, и от истощения умирать, вроде бы, не собирался.

— Когда прикажете отбыть?

— Чего тянуть? В пятницу и отправляйся.

На производстве выпросил три дня "в счёт отпуска", плюс два выходных — итого "пять суток счастья". Минус две ночи в дороге — всё равно получалось три дня. Три дня для поисков дефицита во второй столице отечества — это много. Если я имел богатый опыт добычи "дефицита" в основной столице за день, то что я смогу "наворотить" за три в Ленинграде!? Радовало и обнадёживало, но ни разу не появилось мысли: а всё купленное я смогу на себе унести?

— Там тебе помогут с посадкой, а тут — дом родной, тут и "стены помогут" — и после такого напутствия я тронулся в путь. Это была моя первая экспедиция в Северную Пальмиру, "культурную столицу" страны, её ДУШУ. Удивительное толкование: если Ленинград был "культурной столицей", то чем была признанная "столица нашей родины"? Её телом? С названием "бескультурная"? Так может быть? Вполне: две столицы не могут быть одинаковы!

Что может испытывать молодой мужчина от мысли, что через какие-то часы будет впервые прогуливаться по второй столице отечества? Его не убивали мысли о том, что поездка всё же имеет не "культурно-познавательное", а "шкурное" основание.

Я — человек и мне даден талант оправдать себя: "почему бы не увязать полезное с приятным? Оно, конечно, одно другому не мешает, но было бы несравненно лучше появиться в прекрасном городе не как "экспедитор-заготовитель", а в ином качестве".

Тогда то от предвкушения чего-то хорошего, интересного, нового я вошёл в необыкновенное состояние. Знающие люди назвали бы его "эйфорией", "экстазом", или "трансом" — такое моё состояние можно было назвать как угодно, но оно на меня снизошло и не хотело покидать ни на минуту! Объяснять себе состояния собственной души было некогда — это одно, а другое, важное — я не мог объяснить своё состояние по причине малых познаний. Радуешься? Ну, и радуйся! Чтобы не радоваться от первой поездки во вторую "культурную" столицу отечества, то каким нужно быть человеком? Старым и очень уставшим от жизни? Таким, которого уже ничего не радует? "Живой труп"? Что сегодня меня способно ввести в состояние той радости, коя пришла ко мне сорок лет назад, когда я в первый раз собрался с пользой прокатиться в Санкт-Петербург? Ничего! А тогда мне было тридцать лет, мною было прожито всего только половина жизни. Не преувеличиваю: Статистика говорит, что средняя длительность жизни у мужчин отечества равняется пятидесяти семи годам. К своим тридцати прожитым годам я и без статистики знал, что люди с камнями в почках и с хроническим воспалением простаты никогда не войдут в состояние восторга от поездки в Ленинград. Знал и причину: "у таких людей тело стоит на первом месте" Эх, знать бы ещё и такое: каков процент граждан отечества испытывает непреодолимую зависимость от требований тела? Сколько нас бегает по жизни в поисках удовольствий для тела? Точно до таких же граждан, но иностранного изготовления, мне нет дела.

Глава 10. "Медицинская"

Государь "Петра Лексеич", основательно "спортившись" пребыванием в Европе, удумал заложить град в устье Невы. Построить собственную "малую Европу".

Ныне трудно, почти невозможно установить истинные желания и намерения государя: то ли он закладывал град, как "форпост обороны серно-западных границ Руси от свеев", или город строил для того, чтобы быть ближе к полюбившейся Европе.

После столь короткого и спорного "экскурса" в "древнюю историю государства Российского", перехожу к новым времена:

если упомянул людей, кои настолько крепкие, "душой и разумом", что не испытывают восторгов при одной мысли о предстоящей поездке в Санкт-Петербург, то нужно сказать о тех, кто заряжается детским восторгом от предстоящей поездки в Ленинград, в эту "колыбель революции" и "город имени "вождя пролетарской революции" — по совместительству.

На каком из упомянутых определений города следует остановиться — на то время девяноста девяти процентам обитателей Ленинграда было абсолютно безразлично.