— Тебе известно, что я только из разведки…..

— Известно! — Алип прервал меня. Проведешь сегодняшнюю ночь у Восточных ворот.

— Ты настоящий боевой товарищ, — я сразу повеселел.

— Да иди ты, — отмахнулся он.

— Если вдруг полезут даркморцы, ты зови, — улыбаясь, продолжил я.

— Можешь, не беспокоится на этот счет. Без тебя не обойдемся!

После построения я повел своих солдат на посты. Часть из них разместились на Южной стене, ещё два поста Восточной. Проверив своих людей, я направился в караулку у ворот.

Сбросив намокший плащ и пододвинув сапоги ближе к огню, я удобно устроился на топчане и сквозь дрему слышал, как сменный наряд режется в карты за столом в противоположной части комнаты. Глаза сомкнулись, и я погрузился в сон.

Меня разбудил посередине ночи жуткий грохот. Я вскочил, выхватывая меч, и ошалело посмотрел на стоявших рядом со мной солдат. Вскоре звуки повторились.

— Кто-то приехал! — сказал один из капралов весело поглядывая на мой боевой танец — похоже свои.

— Не спится, идиотам, — проворчал я, снова усаживаясь на топчан.

Послышался скрип открываемых ворот и через мгновение конский топот нескольких лошадей заглушил разговоры в караулке.

— Кто это был? — спросил я вошедшего сержанта.

Тот молча подошел ко мне, протягивая черный конверт, проездной документ важных имперских посыльных. Развернув бумагу, я увидел большую печать с изображением, оскалившейся псиной морды.

— Курьеры Гвардии, черт бы из побрал. Вовремя!

Ненадолго в комнате повисла тишина.

— Слуги дьявола просто так не являются на окраины империи, — тихо проговорил старый солдат Венс, — кому — то осталось недолго ходить по нашей грешной земле. Или кого-то призовут в ряды псов!

Солдаты переглянулись. Судя по их лицам, парни вспоминали, когда последний раз «проходились» по императору и его матушке, и самое главное при ком они это делали.

— Ладно, вряд ли это нас касается, — произнес я, прерывая их раздумья, — продолжайте заниматься, чем занимались. Перед рассветом разбудите.

Под утро меня разбудил Вэнс, и мы обошли наши посты. Дождь хоть и закончился, но на улице все равно было неуютно и грязно. Поеживаясь от прохладного утреннего ветра несущего запах громыхавшего внизу моря, я прошелся по Южной стене до постов роты Алипа. Там я узнал, что сегодня ночью даркморцы предприняли попытку произвести разведку боем у Западной стены, но попали в ловушку и были в упор расстреляны из арбалетов. Солдат, сообщивший мне это, утверждал, что никому из врагов уйти не удалось.

«Началось» — подумалось мне. По правде сказать, я очень надеялся, что сегодня мы с Расмусом и Эдгаром покинем город, присоединившись к гвардейцам «Оборотня» и тем самым избежим сомнительного удовольствия оборонять город. Но как потом оказалось, я не учел, что за люди прибыли к нам.

А пока я направился к своему топчану, рассчитывая поспать ещё пару часов.

Огромный дворец освещался ласковыми лучами заходящего летнего солнца. Величественный, он возвышался над Элидиром, столицей империи Аэрон, воплощая в себе всю мощь огромной империи.

Внутри он был холоден и неуютен. Огромные залы и широкие мраморные лестницы не сохраняли тепла, и ветер гудел, запутываясь во множестве переходов и галерей.

Но было во дворце особенное место. Часть западного крыла с окнами, выходящими на внутренний парк. Здесь не было шумной толпы слуг, охраны королевской гвардии и бесчисленного количества придворных. Не было тут ни огромных залов, ни анфилад комнат. На стенах висели толстые шерстяные ковры, привезенные с далекого северного островного государства Колай. Такие же были постелены на каменный пол дворца, а вместо настенных факелов, по углам комнат стояли подсвечники с множеством свечей. Здесь располагались личные покои императорской семьи. Войти сюда могли всего несколько самых доверенных слуг, и службу в этой части дворца нес особый взвод из полка личной охраны императора.

Невысокий человек стоял у ярко горевшего камина. Комната была небольшой. Обитые синим бархатом и дубовыми панелями стены делали обстановку слишком домашней, никак не вязавшейся с офицерской формой стоявшего. Слегка седеющие волосы были зачесаны назад, взгляд, уставший и омраченный тяжелыми мыслями, был устремлен на огонь. Полные губы и немного курносый нос, делали правящего императора Аэрона, Местера, похожего на купца. Пальцы непроизвольно теребили фитиль потухшей свечи, сминая и кроша на толстый ковер свечной воск.

Ближайшие несколько дней должны стать определяющими как для него самого, так и для всей империи. На карту было поставлено все. По существу Местер готовил переворот в высших кругах власти Аэрона.

Так уж повелось, что во всех государствах изведанного мира власть в стране делилась между магическим орденом и императором. В Западных королевствах власть магов, со временем, стала почти абсолютной, а император превратился в марионетку. Ситуация в Аэроне была другой. Здесь по-прежнему было двоевластие. Самая большая и сильная империя находилась в состоянии равновесия власти магов и власти императора.