— Эй, Тетеря, если Эльза этого захочет, ты свези меня после своего лечения вместе с ней в павильон на озере. А если ты ещё сможешь подзарядить мои батарейки, то с меня магарыч и бутылка водки. — Сказав это, он подумал: — "Боже, если она меня ещё не разлюбила, то я с ней проведу на озере целую неделю".

Маг сердито посопел минуту, другую и ответил:

— Сделаю, Кирюха. Конечно, сделаю, хотя и ты, и твоя Лизетта мне такую свинью подложили. Я уже тут губы раскатал, размечтался, что в кои веки мне подфартило, попался толковый напарник. А тут на тебе, ты взял и пошел в подкаблучнике к какой-то сопливой магобабе.

Кирилл беззлобно огрызнулся:

— Да, ладно тебе, хватит ныть. Тетюр, ей ещё нужно сына вырастить и воспитать его рыцарем. Ну, и кому мне своего парня можно будет доверить, кроме тебя? А с тобой мы ещё повоюем, если, конечно, Морбрейна укоротим.

Тетюр, посмотрев на него с изумлением, встал во весь рост на стременах и, воздев руки к небу, прокричал что-то на неизвестном языке, но, явно, восторженное. Лицо его всё светилось от радости и, огромному удивлению Кира, верховный маг, вдруг, прямо на его глазах преобразился. Он в один миг стал выше ростом чуть ли не на две головы, а голова его разом покрылась длинными, волнистыми, тёмно-русыми волосами, лицо с носом картошкой и жгуче карими глазами, обрело медально-чеканный римский профиль и волевой подбородок с красиво очерченными губами. Повернувшись к Кириллу, преображенный маг подмигнул ему и сказал насмешливо:

— Ну, Кирюха, что уж тут сказать, благодарю тебя за щедрый дар. Не волнуйся, парень, пацана я Лизетте обеспечу и хотя она и курица, все свои знания ей передам, а может быть и кристаллы растить научу. Ты ведь, парень, снова старику нос утёр и теперь полностью снял с меня его наказание. Ну, Киря, не ожидал я от тебя ни такой прыти, ни такой щедрости. Так что не жохай, парень, сегодня я из тебя такого богатыря сделаю и так твои яйца накачаю, что они у тебя, словно лампочки, светиться будут.

Кирилл, разумеется, был рад за своего друга, но спина у него уже болела так, что порой в глазах темнело и от каждого удара коня копытами о мостовой в них вспыхивали красные искры. Пожалуй, лучше ему, всё-таки, было подсесть на летающую лодку, на которой улетел Ханг Туах. Держась на одних только морально-волевых, он, сцепив зубы, доскакал-таки до военного городка и там, когда они поехали лёгкой рысью по гаревым дорожкам, ему стало немного легче. Совсем хорошо ему сделалось тогда, когда он увидел на высокой балюстраде Эльзу, стоящую в легком, белом платьице с коротенькими рукавами фонариком и испуганным лицом.

Это был полдень яркого, солнечного летнего дня и всё вокруг отеля-штаба было залито светом, в котором зелень была просто ослепительной, цветущие клумбы горели какими-то флюоресцирующими красками, а сероватый мрамор фасада сверкал, словно бумага самых лучших сортов. Не смотря на это буйство ярких красок Кирилл видел всё, что мелькало перед его глазами, багрово-тусклым и единственным светлым пятном для него была белая, будто алебастр, фигурка Эльзы, побежавшей к нему по ступеням. Больше он не видел никого и ничего. Ну, и ещё он ощущал во рту какой-то уксуснокислый привкус, да, в висках у него громко стучали молотки, словно Майкл Стоун разместил в его голове свою кузницу.

Не помня себя он остановил своего коня и, не спуская взгляда с девушки, бежавшей к нему, пошатываясь, как-то нелепо и неуклюже сполз на ровный плац, скользя животом по седлу. Постояв пару секунд возле коня, держась рукой за луку седла, он оттолкнулся от него и шагнул к Эльзе, которая, громко всхлипывая и смахивая слёзы со щёк, бежала к нему. Глаза юной девушки были не только полны слёз, но и ужаса, а потому он выпрямился, отчего его спину вновь пронзила острая боль и сделал еще пару шагов вперед. Протягивая руки к его лицу, Эльза слабо вскрикнула тоненьким голоском:

— Кир, миленький…

Наклоняясь к ней, бравый рыцарь, истребитель нечисти, хрипло сказал, с трудом разжимая запекшиеся губы:

— Зайка, если ты хочешь, то ты можешь обнять меня за шею. Только не надо обнимать за спину, она у меня немного поцарапана. Потерпи немного, Тетюр её немного подлечит и ты сможешь обнимать меня, сколько захочешь. Можешь даже её поцарапать своими ноготочками. — Поняв, что его слова звучат двусмысленно, он пояснил — Если ты, конечно, этого сама захочешь.

Всё получилось совсем не так, как ему того хотелось, но он никак не мог заставить себя сказать этой девушке о любви, считая её ангелом, далеким от всего земного. Перед ним теперь были только её огромные васильковые глаза и он уже не видел ничего другого. Даже того, что красавец Тетюр, ещё никем не узнанный, прошел мимо него и, легонько подтолкнув Эльзу в его сторону, сделал пальцами какое-то быстрое движение за её спиной. Девушка шагнула вперед и, порывисто вздохнув, воскликнула с твердой решимостью: