Шрифт:
– Мне кажется, жидкость работает в двух направлениях, - отвечает Артур.
– Она должна делать больших людей маленькими, а маленьких увеличивать до человеческого роста.
– Что ты подразумеваешь под «человеческим ростом»?!
– возмущенно произносит принцесса.
– По-твоему, мы роста нечеловеческого?
Артур понимает, что ляпнул глупость, и отчаянно машет руками, судорожно пытаясь придумать подходящее извинение.
– Да нет же, нет! Ты самая человеческая из всех людей, которых я знаю! Я хотел сказать... сказать... что ты просто маленькая!
– Ага! Так ты, значит, считаешь меня маленькой?!
– поворачивает разгневанное личико к Артуру возмущенная Селения.
– Да нет, что ты, что ты! Ты очень красивая! Я... я хотел сказать... ты очень... очень большая!
И окончательно запутавшись, Артур умолкает, понимая, что слова, роящиеся у него в голове, никак не хотят складываться в правильные и красивые фразы. Растерянно хлопая глазами, он смотрит на Селению, которая, подобно разъяренной тигрице, кружит вокруг скамейки. Да, ситуация дурацкая. Но Артур уверен: главное - не отчаиваться.
– Я просто хочу сказать, что эта жидкость позволит нам стать нужного роста, чтобы мы могли сразиться с У на равных!
– успокоившись, отчетливо проговаривает мальчик.
Селения испытующе смотрит на него, словно оценивая правильность высказанной им мысли.
– Согласна, - наконец милостиво кивает она.
– Пошли!
И, развернувшись, бодрым шагом направляется к королевскому дворцу.
– Пошли... куда?
– растерянно спрашивает Артур; ход мыслей принцессы ему явно непонятен.
– Как куда? Соберем совет, вытащим меч из камня, доберемся до кабинета твоего дедушки, выпьем жидкость из пузырька и зададим жару этому чертову Урдалаку!
– выпаливает принцесса на одном дыхании.
Услышав запретное имя, Барахлюш даже подскакивает от страха: ведь это имя приносит одни несчастья! Но Селения лишь пожимает плечами.
– Принимая во внимание наше далеко не блестящее положение, я не знаю, какое еще несчастье может нас постигнуть!
Едва принцесса договаривает фразу, как откуда-то раздается глухой и грозный гул. Гравий на дорожке, ведущей в город, вибрирует и подскакивает, а с потолка, как это бывает при проливном дожде, падают кусочки земли.
Селения поднимает глаза к земляному своду, заменяющему минипутам небо.
– Черт возьми, что там еще творится на поверхности?
ГЛАВА 3
Большая полицейская машина с громким скрежетом остановилась на усыпанной гравием площадке перед крыльцом. Ее мощный двенадцатицилиндровый мотор рычит так, что земля содрогается, а в городке минипутов начинается настоящий землепад.
Выключив зажигание, начальник местной полиции лейтенант Мартен Балтимор водружает на голову форменное кепи и степенно выходит из автомобиля. Лейтенант - педант, он назубок знает устав и всегда о нем помнит, тем более при исполнении служебных обязанностей. Поэтому он подтягивает галстук, проверяет, на месте ли полицейский значок, поправляет пояс, на котором висит все необходимое полицейское снаряжение, и только потом направляется к входной двери.
Он дергает за цепочку, и в ответ раздается звук колокола. На расстоянии нескольких метров за лейтенантом следует его напарник Симон. Симон очень молод - всего год служит в полиции. И у него еще не выработались навыки, необходимые образцовому полицейскому.
– Упс!
– восклицает напарник, оступившись, и цепляется за перила крыльца.
– Чуть не упал!
– извиняющимся тоном поясняет он.
– Симон, твой значок!
– напоминает ему лейтенант.
Молодой полицейский шарит руками по рубашке и обнаруживает, что его бляха наполовину прикрыта клапаном кармана форменной рубашки. Симон, как может, высвобождает бляху, однако ясно, что прицепил он ее не на положенное место.
– Бляха должна располагаться на четыре пальца ниже кармана, малыш! И никак иначе!
– назидательным тоном объясняет Мартен.
– А! Спасибо, что напомнили!
– отвечает молодой человек, откалывая значок и намереваясь приколоть его туда, куда ему было указано.
Однако Симон очень неловок, и бляха выскальзывает у него из рук. Мартен возводит глаза к небу и тяжко вздыхает. Симон бормочет извинения, делает два шага и наклоняется, чтобы подобрать значок. Эти шаги приблизили его к двери ровно настолько, чтобы, распахнувшись изнутри, дверь точнехонько врезалась ему прямо в нос! Хлоп, крак - оба звука слились в один! Звуки громкие и крайне неприятные. Остается только надеяться, что «крак» издала дверь, а не нос бедного полицейского. Иначе в дальнейшем ему вряд ли придется пользоваться носовым платком - за отсутствием предмета для вытирания. Но куда бы ни пришелся удар, он был так силен, что достойный молодой человек зашатался и, потеряв равновесие, с воплем покатился по ступеням. Исполнив впечатляющий пируэт, который на чемпионате мира по акробатике наверняка принес бы ему не менее десяти баллов, Симон, отчаянно вращая руками и дрыгая ногами, словно подбитый самолет, приземлился на небольшую клумбу с цветами, явно не предназначенную для таких посадок. Перекувырнувшись несколько раз в воздухе, следом за своим владельцем приземлился и значок.
Распахнув дверь настежь, Арчибальд нос к носу сталкивается с лейтенантом.
– Ах, это вы! Спасибо! Спасибо, что приехали так быстро!
– говорит он Мартену, радостно пожимая ему руку.
Тут он замечает некое существо, отчаянно барахтающееся на клумбе с маргаритками. Существо слишком велико для крота, и, чтобы рассмотреть его получше, Арчибальду приходится водрузить на нос очки. Как только очки занимают свое место, дедушка получает возможность разглядеть предмет, вызвавший у него такой живой интерес. И убеждается, что речь идет не о каком-то там существе, а о полицейском собственной персоной. Только этот полицейский с головы до ног облеплен маргаритками.