Лестница привела к высокой железной двери, выкрашенной в казенный зеленый цвет. Анна прислушалась — из-за нее звучали голоса.

— Готовы?

Вадим и Анна синхронно кивнули, и Серебряный толкнул дверь тыльной стороной предплечья. Неожиданно тихо, без скрипа петель и скрежета, она распахнулась. В глаза ударил свет, и только мгновение спустя Анна поняла, что он исходит всего-навсего от пары десятков подсвечников и масляных ламп. Вадиму было, наверное, проще — он аккуратно положил ладонь Анне чуть пониже лопаток и легонько толкнул ее вперед, за владетелем.

В просторной зале было довольно много народа. Людьми бы Анна их назвать не осмелилась, скорее уж — сородичами Гьял-лиэ. Хотя, наверное, они были из совсем других племен. Тех примет, что Анна считала характерным для Туата-Де-Данан, у них не было. Постепенно Анна привыкала к слишком яркому для нее свету, и начинала всматриваться в окружающих. Все они выстроились в подобие полукруга и замерли молча, ожидая чего-то.

Анна залюбовалась высоким статным мужчиной с кудрявой бородой. В руках он держал короткий бич. Рядом с ним стоял другой, моложе на первый взгляд. Солнечно-рыжая грива волос была стянута тонкой кожаной полоской, в руке — простой деревянный посох. Справа от него — две похожие, как две капли воды, приветливо улыбающиеся женщины. Простоволосые, в тонких льняных рубахах. Анна вздрогнула: она всегда боялась близнецов. Подле них — старик, в чьей бороде запутались водоросли и сушеные рыбешки. Взгляд у него был полон юного задора. На руке у хитрого старика висела сеть.

Напротив фольклорных персонажей стояли совсем другие. Сумрачный черноволосый парень с кровавым отблеском глаз и молочно-белой кожей. Долговязый байкер, чем-то схожий с Серебряным, но лицом походивший на хищную птицу. Невысокая девчонка-хиппи с лицом утопленницы. Всего их здесь было около полусотни. Треть Анна определила, как представителей древней славянской мифологии, треть — как представителей мифологии новой, ультрасовременной. И еще треть, наверное, были гостями.

Высоченный негр в расшитой набедренной повязке, с пауком на плече. Полный приземистый азиат с хитрющей круглой физиономией. Существо, у которого вместо рук были два длинных щупальца. Другое — с головой, похожей на волчью. Койот, сообразила девушка. И другие персонажи — вроде бы и похожие на людей, но Анна сразу почувствовала разницу. Все они только казались человекообразными. Точнее, это представления людей дали им такую форму. За каждым стояла мощная сила верований и суеверий. Кто-то был сильнее, кто-то отчетливо слабее. Так «славяне» казались дряхлыми по сравнению с «горожанами», но на лицах вторых еще не читалась мудрость веков. А девушка уже хорошо знала, что сила — не главное, главное — умение ее применить.

— Итак, придверные Полуночи, приветствуем короля и королеву Весны!

Анна сперва подумала, что ослышалась, а Серебряный на самом деле сказал «придворные», но через несколько секунд поняла, что он сказал именно то, что хотел. Придверные. Стоящие при двери. Какой, куда вела та дверь — Анна не знала. Вряд ли то зеленое страшилище, через которое они только что зашли сюда. Должно быть, у слова был совсем иной смысл.

Вадим взял Анну за руку, они переплели пальцы. Началась долгая и скучная церемония представления, из которой Анна выяснила, что старика с сетью зовут Водяник, тот, что с бичом — Овсень, а с посохом — Белбог. Многих из тех, что кланялись перед ними и называли свои имена, Анна не запомнила вовсе — уже после пятого представленного она перестала различать, кто здесь кто. Забылись и имена женщин-близняшек, хотя когда они одновременно подошли к Анне, девушка так вцепилась в руку спутнику, что Вадим удивленно покосился на нее и негромко кашлянул.

В голове отчетливо вертелась картина бала Сатаны из «Мастера и Маргариты». Вот уж о чем Анна никогда не мечтала — так это о ее судьбе. Бедную королеву Марго, вынужденную приветствовать каждого висельника и отравителя, Анне всегда было отчаянно жалко. Теперь она потихоньку начинала жалеть саму себя. К тому же, никакой расторопной служанки Геллы и купаний в особых ваннах не предвиделось. Да и каких-то сладких пряников в награду за роль короля с королевой им с Вадимом никто не обещал.

Купили на интерес, как говорится.

Анна успела передумать много разного о судьбе любопытной Варвары, лишившейся на базаре носа. О кувшине, который повадился ходить по воду. И еще пяток подходящих к ситуации пословиц неожиданно пришел ей на ум. Общий смысл был неутешительным. Вадим тоже явно чувствовал себя не в своей тарелке. Каждому из гостей — или хозяев? — он терпеливо и вежливо улыбался, кивал. Улыбалась и Анна. Из Серебряного кот Бегемот получился паршивый — никаких приличествующих смешных комментариев он не отпускал, и вообще молчал, стоя справа от Анны. А Господин Посланник так и вовсе пропал из виду.

В общем, бал получался в точности, как описывал Булгаков — кому веселье, а кому и тяжкий труд.

Наконец свое почтение зафиксировал последний — тот самый круглолицый азиат в ярком шафраново-красном одеянии. Звали его Чойгьел, и был он судьей умерших. Судя по ехидной физиономии — эталонный трикстер, тибетским мертвецам судьба выпадала разнообразная и не всегда спокойная.

Представившись, гости отходили к накрытому у дальней стены столу. Анна уже давно посматривала туда, глотая слюну. Странное дело — вроде бы недавно ела, а уже проголодалась. С почестями было покончено, и Серебряный подмигнул Анне. По ее мнению, лучше бы он этого не делал. Если остальных она еще могла воспринимать по внешнему облику, то Гьял-лиэ, ухмылявшийся кожей над отчетливо заметным черепом, смотрелся страшновато. Заметив напряженный взгляд Анны, он провел ладонью по лицу.

— Так лучше, королева? — теперь на нее смотрела сказочно красивая, непроницаемая серебряная маска. На щеках и лбу — тонкая гравировка или татуировка. Анна подумала, потом кивнула. Да, так, пожалуй, было лучше.

— А нам есть можно? — шепотом спросила она.

— Да, это очень актуальный вопрос, — устало улыбнулся Вадим.

— Разумеется. Любое вино и угощение — для вас. Прошу проследовать к столу.

Анна очень чинно проследовала к столу — по крайней мере, она надеялась, что получилось. «Гриндерсы» — не та обувь, в которой удобно шествовать. Поэтому она просто выпрямила спину, церемонно взяла Вадима под руку и, когда он собрался идти быстро, придержала его. Намек он понял без слов. Наконец добрались и до стола. Глаза у Анны в момент разбежались. Очень не хватало веера, за которым можно было бы спрятать жадность на физиономии. Чего здесь только не было!